Часовая башня - Наталья Щерба (2012)

Но Василиса с каким-то странным упрямством продолжала идти дальше, пока сердитые голоса русалок не затихли далеко позади.

Но она не останавливалась, пока не увидела впереди черную стену густых зарослей. Только тогда она замедлила шаг и, напрягая зрение, с усилием всмотрелась в это странное препятствие, похожее на толпу людей, спрятавшихся под черными зонтиками.

Это было оно — поле старочасов. Кажется, чаши цветков светились в темноте — над каждой из них реяло небольшое облачко неяркого беловатого света.

Василиса вызвала крылья, глубоко вздохнула, собираясь с силами, и поднялась в воздух.

Пролетев над первой дюжиной цветков, она испытала странное волнительное чувство: ей вдруг показалось, что она больше никогда не вернется назад. Черные циферблаты покачивались в разные стороны, а их золотые и серебряные стрелки (они и светились в темноте) двигались в разные стороны, иногда совершая полный оборот. Неожиданно девочка увидела впереди ярко-алое пятно. Это наверняка был старочас феи. Она метнулась к нему, словно мотылек, летящий на огонь, рука ее покрепче сжала стрелу Дианы. Кто знает, может, цветок-старочас Дианы вырос с самого края?

Сердце Василисы гулко застучало в груди, словно предсказывая победу — вот он, желанный алый цветок… Но стрела Дианы никак не прореагировала на него — ни потеплела, ни засветилась. Василиса интуитивно чувствовала, что стрела обязательно должна «узнать» цветок. Девочка даже махнула ею со злости, но увы — ничего не произошло.

И Василиса полетела дальше.

Между тем начала сказываться усталость, а поле старочасов по-прежнему казалось бескрайним. Среди черных чаш попадались огромные созвездия алых, но все было безрезультатно — стрела Дианы оставалась холодной, безликой палочкой.

Но больше всего Василису раздражал шум. Казалось, все пространство поля состояло из самых разных шорохов: где-то там, возле самой земли, что-то шуршало, шептало, свистело, бормотало, напевало… На миг ей почудилось, что это старочасы разговаривают между собой.

Василисе стало очень страшно.

Словно осознав, что она вот-вот готова впасть в панику, среди цветов показались голубовато-призрачные тени затерянных во времени. Девочка сразу узнала их — по красивым, но пустым, отрешенным лицам.

Они подлетали к ней, кружили рядом, касались бестелесными пальцами ее крыльев. Наверное, они что-то говорили, но тихо — Василиса отчетливо видела их шевелящиеся губы, но не слышала абсолютно ничего.

— Помогите! — вдруг крикнула она. — Помогите мне!

Шорохи, свист и пение стали намного громче; чужой шепот проник в уши, мешал мыслям, бередил сознание. Внезапно Василисе захотелось остановиться, упасть на землю и заснуть…

В какую-то минуту она вдруг сообразила, что падает — медленно, как сухой осенний листок, подхваченный игривым ветром. Последним усилием воли ей удалось спланировать на алый старочас, в одиночестве вздымавший свою чашу среди моря черных циферблатов.

Затерянные не ушли, но теперь держались в некотором отдалении, — наверное, им было интересно, что собирается делать эта странная, еле живая часовщица.

— Помогли бы лучше! — крикнула им Василиса. За ее спиной вновь взметнулись крылья — вялые и непослушные, — да, она очень устала, но ведь надо, надо лететь дальше! Василиса сжала в руке стрелу Дианы. Она сможет…

Сможет!

Неожиданно от группы затерянных отделилась маленькая фигурка и несмело приблизилась к ней. Это оказалась девочка с длинными кудрявыми волосами, чем-то похожая на Николь. Она протянула руку по направлению к стреле Дианы и осторожно коснулась ее пальчиком. Василиса так устала, что даже не пошевелилась — пусть эта затерянная делает что хочет.

Девочка повела себя очень странным образом: она радостно хлопнула в ладоши, провернула сальто и полетела куда-то влево. Вскоре она обернулась и нетерпеливым жестом поманила Василису.

«Ну хорошо, — подумала та, — что я теряю?»

И Василиса полетела за ней.