Нож - Ю. Несбё (2019)

В восемь часов вечера следственная группа собралась в баре «Юстисен», постоянном месте встречи сотрудников отдела убийств в радости и в горе. С инициативой отметить раскрытие дела выступил Скарре, и Катрина не смогла найти никаких возражений, как и объяснений, почему она вообще начала искать возражения: существовала традиция праздновать победы, эта традиция связывала их в команду, и она, как руководитель, должна была первой бросить клич о сборе в «Юстисене», после того как от Финне удалось получить признание. Тот факт, что они раскрыли преступление прямо под носом у Крипоса, нисколько не уменьшал их триумфа. Ей позвонил не слишком довольный Винтер, который считал, что допрашивать Финне следовало их сотрудникам, поскольку именно Крипос руководил расследованием. Он с неудовольствием принял объяснения, что три изнасилования относятся к юрисдикции полицейского округа столицы, а потому только Полицейское управление Осло имело право заключить сделку. Трудно выдвигать аргументы против победы.

Так почему же ее что-то мучает? Вроде бы все концы сходились, и все же существовало нечто такое, что Харри обычно называл единственной фальшивой нотой в звучании симфонического оркестра. Ты ее слышишь, но не знаешь, откуда она идет.

– Эй, босс? Вы, часом, не заснули?

Катрина вздрогнула и сдвинула свою кружку пива с другими поднятыми кружками.

Все были здесь. Кроме Харри, тот упорно не отвечал на ее звонки. Словно реагируя на мысли хозяйки, телефон Катрины завибрировал, она быстро вынула его, посмотрела на экран и увидела, что звонит Бьёрн. И на мгновение ее посетила еретическая мысль: а что, если сделать вид, что она не слышала звонка? Объяснить потом – и, кстати, это правда, – что ей постоянно названивали после того, как они разослали пресс-релиз о признании Свейна Финне, и что только намного позже она заметила имя мужа в списке пропущенных вызовов. Но ее материнский инстинкт решительно возражал против подобного поведения. Поэтому Катрина встала, вышла из шумного помещения в коридор, ведущий к туалетам, и нажала на «ответить».

– Что-то случилось?

– Да нет, – ответил Бьёрн. – Все в порядке, малыш спит. Я только хотел…

– Что ты хотел?

– Узнать, когда ты вернешься домой. Ну хотя бы приблизительно.

– Как только смогу. Но, Бьёрн, я же не могу просто так взять и уйти.

– Нет-нет, я понимаю. А кто там с тобой?

– Кто? Следственная группа, конечно.

– Только они? И никаких… э-э-э… добровольных помощников?

Катрина выпрямилась. Бьёрн был добрым и тактичным человеком. Человеком, которого все любили, потому что он обладал шармом и спокойной, твердой уверенностью в себе. И хотя они никогда об этом не говорили, она не сомневалась, что муж регулярно спрашивает себя, как так вышло, что именно он в конце концов заполучил девушку, при виде которой капали слюнки у половины сотрудников отдела убийств. По крайней мере, до того момента, как она стала их начальником. Одной из причин, по которой Бьёрн никогда не заводил разговор на эту тему, было, вероятно, то, что он знал: нет ничего менее сексуального, чем неуверенный в своих силах партнер, испытывающий хроническую ревность. И ему удавалось скрывать ее даже после того, как два года назад Катрина бросила его и они на какое-то время расстались, после чего, правда, вновь сошлись. Но любую роль тяжело играть на протяжении долгого времени, и она заметила, что в последние месяцы в их отношениях что-то изменилось. Может быть, это было вызвано тем, что Бьёрн сидел дома с ребенком, а может, все объяснялось элементарным недосыпом. Возможно, дело лишь в ней: она стала слишком чувствительной после нагрузок, навалившихся на нее за последние полгода.

– Здесь только мы, – ответила Катрина. – Буду дома не позже десяти.

– Оставайся подольше, я просто хотел знать.

– Не позже десяти, – повторила она и посмотрела на входную дверь. На высокого мужчину, стоявшего возле нее и озиравшегося по сторонам.

Она положила трубку.