Стигмалион - Кристина Старк (2018)

– Думаю, да, – тоном эксперта сказал Ричи. – Но я надеюсь исправить это. Думаю, эти губы давно ждут чего-то… особенного. Гляньте.

Ричи вручил Айви свой мобильный, потом все остальные начали липнуть к экрану или просто запустили Инстаграм на своих телефонах. И уже через минуту стали хохотать и отпускать двусмысленные шуточки. Потом телефон Ричи оказался в моей руке, и я увидел на экране лицо Долорес, залитое молочно-белой жидкостью. Ее глаза были закрыты, рот приоткрыт – почти экстатическое выражение лица, если не знать, при каких обстоятельствах было сделано фото.

Кто-то из однокурсниц склонился надо мной, едва не касаясь подбородком моего плеча, чтобы получше разглядеть фото. Я сжал телефон в руке, испытывая дикое раздражение то ли от близости чужой кожи к моей собственной, то ли черт знает от чего.

– Господи, Ричи, ты так горд собой, как будто уже уложил ее в койку, а не просто тупо и по-детски облил молоком, – не выдержал я. – Мог бы еще погремушкой отлупить. Герой.

Ричи глуповато оскалился в ответ, Айви перевела на меня взгляд «что это с тобой, милый?», Адам откинулся на спинку стула, предвкушая шоу. Его любимое занятие. Впрочем, все здесь не прочь поразвлечься.

– Койка – только вопрос времени, – самодовольно ответил Ричи и, видя мою ироничную ухмылку, тут же добавил: – Хочешь, поспорим?

Я пока еще не совсем двинулся умом, чтобы спорить на то, что Ричи удастся затащить в койку зеленую первокурсницу. Все равно что спорить на то, что лев съест козленочка. Или на то, что кирпич утонет в воде… Я не собирался спорить, но свято место пусто не бывает: Айви швырнула на стол полтинник и заговорщицки объявила:

– Достанется тому, кто первым уломает девочку-целочку.

Адам полез в карман и бросил на стол стольник. Кто-то из подруг Айви в шутку бросил на стол кредитку и хихикнул:

– Я в деле. Полтинник со счета счастливчику– первооткрывателю.

– Первооткрывателю, – загоготал кто-то, хлопая ладонью по столу, заляпанному кетчупом.

Я откинулся на спинку стула и не верил ушам. Не верил, что толпу так легко подбить на какую-нибудь несусветную чушь, и не верил, что вообще-то сам все это затеял. Во мне кипело раздражение и еще какое-то неясное чувство, похожее на ярость. Я вдруг снова вспомнил плач Долорес на балконе, увидел ее хрупкую фигуру, волосы, рассыпанные по плечам, отражающие холодный свет фонарей.

– Ты в деле? – толкнула меня в бок Айви.

Я снова заглянул в Инстаграм Ричи, чей телефон по-прежнему был у меня в руках, и молча удалил фото Долорес. Потом со звуком «упс» вернул Ричи телефон.

– Кажется, я что-то не то нажал, бро. Но это даже к лучшему. Без этого фото у тебя гораздо больше шансов, чем с ним.

Ричи недовольно скривил губы, но возникать не стал. После того, как я подкинул ему работу в дайвинг-клубе, не думаю, что он захотел бы потерять мое расположение из-за какой-то там девчонки. И вообще с трудом воображал разлад между нами: мы с Ричи делили пополам выпивку и проблемы уже пятый год, а это немало. Он бывал говнюком, но в целом был отличным парнем.

– Не хотел говорить при Айви, – бросил Ричи, когда мы потопали на лекцию. – Но у тебя что, какие-то виды на ту крошку?

– Что за чушь?

– Просто… такое чувство, – улыбнулся он. – Если да, то просто скажи мне, и я оставлю ее в покое.

– У меня нет на нее планов, Ричи, господи, что ты несешь? Ты видел мою девушку?

– Ну та малютка тоже ничего. Видел ее губы? Ее глаза? У меня встает от одного взмаха ее ресниц. Вот увидишь, до конца семестра она окажется в моей койке.

Скажи мне это кто-то другой, и я бы расхохотался. Но это сказал мне Ричи Кеннеди – первый бабник универа, который ест маленьких девочек на завтрак, обед и ужин.

– Удачи, – усмехнулся я.

В тот же день я разыскал злополучную Долорес Макбрайд и посоветовал держаться подальше от старшекурсников.