Сломленный принц - Эрин Уатт (2018)

– Элла, – Каллум притворяется обиженным, – мои сыновья – воплощение мужественности. Женщину притягивает личность, а не чековая книжка.

– Можете и дальше в это верить.

Кто-то трогает Каллума за плечо, не дав ему ответить. Он наклоняется в ту сторону, и Вэл толкает меня локтем.

– А во дворце Ройалов снова все счастливы?

– Не знаю. А что, похоже, мы ладим друг с другом?

– После смерти Марии Каллум Ройал впервые пришел на игру своих сыновей, – выразительно говорит Вэл. – И я не единственная, кто это заметил. К тому же все сейчас смотрят на вас по-другому.

– То есть? – Я оглядываю толпу, но не вижу никакой разницы – в основном все те же злобные взгляды, к которым я уже привыкла.

– Вам легко друг с другом. Ты явно ему нравишься, но не в том пошлом смысле, о котором все сплетничали. Ты смеешься, он разговорчив. Не так, как было раньше. Каллум – важная шишка, и многие хотели бы заслужить его одобрение.

– Или доступ к его счету.

Вэл пожимает плечами.

– Разницы никакой. Но это может помочь тебе в школе. Если родители узнают, что их придурки третируют подопечную Каллума Ройала, то многих лишат карманных денег.

– Ну, теперь уже не так, – признаюсь я. – Самым страшным на этой неделе была пропажа моих трусиков.

– Да, слышала, для тебя это стало настоящей трагедией. – Подруга закатывает глаза. – Может, тебе следовало поискать виновного в доме?

Я ухмыляюсь.

– Риду не нужно красть мою одежду, чтобы заполучить меня.

– Ты омерзительна, – нежно говорит Вэл.

– Все равно в моей постели не было никого лучше тебя, – заверяю ее я. – Кстати, как там дела с Хиро?

– Не знаю. Он, конечно, секси и все такое, но не будоражит мою кровь.

– А Уэйд?

Вэл рассказала, что сегодня они прогуляли четвертый урок, чтобы пошалить в кладовке, но в подробности не вдавалась.

– Он слишком опытный. Что бы он ни сказал, это категорически нельзя воспринимать всерьез. Не знаю, что он будет делать, если какая-нибудь девчонка признается ему в любви. Наверное, это его самый кошмарный сон. Как для нас пауки, которые заползают в рот. – Меня аж передергивает. – Так для него это толпы девчонок, которые встают и говорят: «Уэйд, я люблю тебя. Давай будем вместе!». Готова поспорить, он просыпается в холодном поту.

– А ты много об этом думала.

– Все лучше, чем страдать по Тэму.

– Это точно.

Зрители на трибунах дружно поднимаются, когда оркестр начинает играть национальный гимн, прерывая наш разговор. Каллум стоит рядом со мной, вытянувшись по стойке смирно. Что и говорить, привычка – вторая натура. Вэл стоит справа от меня. Мой любимый мужчина – на поле. На моей спине, на позаимствованной у него футболке, красуется слово «Ройал».

Я еще никогда в жизни не ощущала себя настолько в своей тарелке. Это так странно и так волшебно, поэтому я не перестаю улыбаться.

Игра заканчивается нашей победой с разгромным счетом, и потом все только и говорят, что о предстоящей серии плей-офф.

По пути к выходу Каллум останавливается за два ряда до лестницы и тянется через группу людей, чтобы похлопать по плечу крепкого мужчину небольшого роста.

– Как поживаешь, Марк? – вежливо спрашивает Каллум.

Но от его холодного тона у меня от напряжения сковывает плечи.

– Не можешь спуститься на минутку? Хочу перекинуться с тобой парой слов.

Это не просьба, а приказ. Все, кто стоит рядом, понимают это, потому что весь ряд встает, чтобы пропустить Марка.

– Это мой дядя, – шипит мне в ухо Вэл.

Мне еще не доводилось встречаться с родителями Джордан, но Каллум не представляет нас друг другу. Вместо этого он протягивает руку, словно преграждая нам путь, и вынуждает Марка Каррингтона спуститься к нам. Марк останавливается у последнего ряда трибун, но что-то в лице Каллума заставляет его повернуться, быстро пойти в сторону лестниц и спуститься на землю.

– Что происходит? – шепчу я Вэл.