Правда о деле Гарри Квеберта - Жоэль Диккер (2014)

Началось представление; он выслушал скверный хор. За ним последовали духовой ансамбль без драйва, звездные танцовщицы без блеска, бездушная игра в четыре руки и безголосые певцы. Потом свет погас; прожектор очертил на темной сцене яркий круг. И вышла она, в голубом платье с блестками, сверкавшем тысячью искр. Н-О-Л-А. Зал затих; она уселась на высокий стул, поправила заколку и придвинула стоявший перед ней микрофон. Потом послала слушателям сияющую улыбку, подхватила гитару и вдруг запела Can’t Help Falling in Love with You в собственной аранжировке.

Публика сидела разинув рот; и Гарри в эту минуту понял, что судьба, направив его в Аврору, вела его к Ноле Келлерган, самой необыкновенной девушке, какую он когда-либо встречал и какой не встретит больше никогда. Быть может, его удел не в том, чтобы быть писателем, а в том, чтобы быть любимым этой потрясающей юной женщиной; какая судьба может быть прекраснее? Он был настолько потрясен, что в конце представления, пока все хлопали, встал со стула и ушел. Поскорей вернулся в Гусиную бухту, уселся на террасе и, огромными глотками прихлебывая виски, принялся исступленно писать: Н-О-Л-А, Н-О-Л-А, Н-О-Л-А. Он не знал, что делать. Уехать из Авроры? Но куда? Обратно в нью-йоркский хаос? Он снял этот дом на четыре месяца и половину уже заплатил. Он приехал писать книгу, и он должен ее написать. Он должен собраться и вести себя как писатель.

Когда от письма у него заболела рука, а от виски голова пошла кругом, он спустился на пляж и, привалившись в унынии к высокой скале, стал созерцать горизонт. Внезапно за его спиной послышались шаги.

— Гарри? Гарри, что случилось?

Это была Нола, в своем голубом платье. Она бросилась к нему и упала на колени в песок.

— Боже мой, Гарри! Вам плохо?

— Что… Что ты здесь делаешь? — вместо ответа спросил он.

— Я ждала вас после концерта. Я видела, как вы встали и ушли, когда все хлопали, и не могла вас найти. Я беспокоилась… Почему вы так быстро ушли?

— Тебе нельзя здесь оставаться, Нола.

— Почему?

— Потому что я напился. То есть я хочу сказать, я немного пьян. Теперь жалею, если бы я знал, что ты придешь, я бы не пил.

— Почему вы напились, Гарри? Вы такой грустный…

— Мне одиноко. Мне до ужаса одиноко.

Она прижалась к нему и посмотрела ему прямо в глаза пронзительным, сияющим взглядом.

— Ну Гарри, вокруг вас столько людей!

— Меня убивает одиночество, Нола.

— Тогда я составлю вам компанию.

— Тебе нельзя…

— А мне хочется. Если только я вам не мешаю.

— Ты мне никогда не мешаешь.

— Гарри, почему все писатели такие одинокие? Хемингуэй, Мелвилл… Это же самые одинокие люди на свете!

— Не знаю, то ли все писатели одинокие, то ли они от одиночества и пишут…

— А почему все писатели кончают жизнь самоубийством?

— Самоубийством кончают не все писатели. Только те, чьи книги никто не читает.

— Я прочитала вашу книгу. Взяла в городской библиотеке и прочитала за одну ночь! Мне так понравилось! Вы очень большой писатель, Гарри! Гарри… сегодня вечером я пела для вас. Эту песню я пела для вас!

Он улыбнулся и посмотрел на нее. Она с бесконечной нежностью провела рукой по его волосам и повторила:

— Вы очень большой писатель, Гарри. Вы не должны чувствовать себя одиноким. Я здесь, с вами.

25. О Ноле

— Гарри, а как, в сущности, стать писателем?

— Никогда не отступать. Знаете, Маркус, свобода, жажда свободы — это война с самим собой. Мы живем в обществе смиренных офисных служащих, и чтобы вытащить себя из этого болота, надо сражаться одновременно и с собой, и со всем миром. Свобода — это ежеминутная борьба, которую мы почти не осознаем. Я никогда не покорюсь.