Защищая Джейкоба - Уильям Лэндей (2019)

Лоджудис встал и принялся застегивать свой пиджак, приталенный, на трех пуговицах. Застегнутый наглухо, сидел он из рук вон плохо. Шея Лоджудиса слегка выдавалась вперед, в то время как пиджак стоял колом, отчего воротник отставал от шеи на дюйм-два, точно капюшон монашеской сутаны.

– Ваша честь, позиция штата Массачусетс такова – и мы готовы подкрепить ее показаниями свидетелей-экспертов, – что психогенетика как наука за последнее время сделала огромный рывок и продолжает развиваться семимильными шагами. В настоящее время эта область достигла такого уровня, который более чем позволяет использовать ее на этом суде. Мы готовы утверждать, что в данном деле, напротив, в высшей степени ошибочно было бы исключать…

– Ходатайство удовлетворено.

Лоджудис какое-то время стоял столбом, пытаясь сообразить, действительно ли его только отбрили.

– Мистер Лоджудис, – пояснил судья, выводя на ходатайстве «Удовлетворено. Судья Френч». – Я не исключил доказательство. Мое постановление заключается в том, что, если вы хотите представить его суду, вы должны будете уведомить об этом сторону защиты и мы назначим слушание по вопросу его приемлемости до того, как вы представите его жюри присяжных. Понятно?

– Понятно, ваша честь.

– Во избежание возможных недоразумений уточняю: до моего постановления об этом ни слова.

– Понятно, ваша честь.

– Устраивать из суда цирк мы не будем. – Судья вздохнул. – Так, ладно, еще что-нибудь или будем начинать отбор жюри?

Юристы покачали головой.

Последовала серия кивков – судья кивнул секретарю, а та, в свою очередь, приставу, – после чего с одного из нижних этажей привели потенциальных присяжных. Один за другим они входили в зал, озираясь по сторонам, точно туристы, впервые попавшие в Версаль. Представшее их глазам зрелище, по всей видимости, их разочаровало. Грязноватое помещение в современном стиле: высокие квадратные потолки, аскетическая меблировка кленового дерева, черный ламинат и тусклое отраженное освещение. По обе стороны от судейского стола уныло свисали с флагштоков флаги: американский по правую руку и штата Массачусетс – по левую. Американский флаг, по крайней мере, сохранил свою первозданную яркую расцветку; флаг штата же, некогда кипенно-белый, пожелтел от времени и теперь был скорее цвета слоновой кости. За исключением их, не было ничего: ни статуи Фемиды, ни выбитого латинского изречения, ни портрета какого-нибудь древнего судьи, – что оживило бы скандинавский аскетизм обстановки. Я был в этом зале тысячу раз, но разочарование на лицах присяжных заставило меня наконец-то посмотреть на него по-настоящему и осознать, насколько обшарпанным он выглядит.

Пул присяжных занял практически все места в зале, оставив свободными лишь две скамьи, которые были зарезервированы для родных подсудимого, репортеров, а также немногочисленной горстки тех, чьи связи в суде позволяли им присутствовать на заседании. Потенциальные присяжные представляли собой смесь работающих людей и домохозяек, молодежи и пенсионеров. Обыкновенно в подобных командах преобладали синие воротнички и занятые неполный день, поскольку именно такие с большей вероятностью откликались на приглашение в суд. Однако этот пул казался слишком уж профессиональным. Множество хороших стрижек, новой обуви, дорогих смартфонов, ручек, выглядывающих из нагрудных кармашков. Это было нам тоже на руку, решил я. Нам нужны разумные, хладнокровные присяжные, люди, у которых хватило бы ума понять тонкости формальной защиты и ограничения научных доказательств и смелости сказать «невиновен».