Код да Винчи - Дэн Браун (2004)

Фаш уставился на цифры. Действительно, каждый член был равен сумме двух предшествующих, и, однако же, он совершенно не понимал, какое отношение имеет все это к смерти Соньера.

– Математик Леонардо Фибоначчи сделал это открытие еще в тринадцатом веке. И разумеется, это не простое совпадение, что цифры, которые Соньер написал на полу, являются частью знаменитого ряда Фибоначчи.

Несколько секунд Фаш молча смотрел на Софи.

– Так, замечательно. Раз это не совпадение, может, тогда вы объясните мне, почему Жак Соньер сделал это? Что он хотел этим сказать? Что подразумевал?

Она пожала плечами:

– Абсолютно ничего. В том-то и дело. Это просто криптографическая шутка. Все равно что взять слова известного поэта и раскидать их в произвольном порядке. С одной лишь целью: посмотреть, догадается ли кто-нибудь, откуда цитата.

Фаш с угрожающим видом шагнул вперед и оказался лишь в нескольких дюймах от Софи.

– Надеюсь, у вас есть более убедительное объяснение?

Мягкие черты лица Софи словно заострились, глаза смотрели строго.

– Капитан, учитывая, с чем вам довелось столкнуться сегодня, думаю, небесполезно будет знать, что Жак Соньер мог просто играть с вами. Но вы, судя по всему, придерживаетесь другого мнения. В таком случае мне остается лишь уведомить директора отдела криптографии, что вы больше не нуждаетесь в наших услугах.

И с этими словами она резко развернулась и зашагала по коридору к выходу.

Потрясенный Фаш наблюдал за тем, как она исчезает в темноте. Она что, свихнулась? Софи Невё только что совершила самоубийство, в профессиональном смысле этого слова. Поставила крест на своей дальнейшей карьере.

Фаш обернулся к Лэнгдону. Тот все еще слушал сообщение по телефону с озабоченным, даже встревоженным выражением лица. Посольство США. Капитан Фаш презирал многое на этом свете… но вряд ли что-либо вызывало у него большую ярость, чем посольство этой страны.

Фаш и американский посол регулярно вступали в стычки, и схватки эти разгорались в основном из-за американских гостей в Париже. Почти ежедневно Центральное управление судебной полиции арестовывало американских студентов за хранение и употребление наркотиков, бизнесменов из США – за связь с малолетними проститутками, американских туристов – за мелкие кражи в магазинах и порчу общественной собственности. Легально во всех этих случаях посольство США имело право вмешаться и выдворить виновных из страны, экстрадировать их на родину. Что оно и делало, но там преступников никто не подвергал уголовному преследованию.

А посольство продолжало делать свое черное дело.

Фаш называл такую практику «кастрацией судебной полиции». Недавно в «Пари матч» была опубликована карикатура, на которой Фаш был изображен в виде полицейского пса, пытающегося укусить американца-преступника. Но дотянуться до него никак не удавалось, поскольку пес сидел на цепи, прикованный к американскому посольству.

Только не сегодня, напомнил себе Фаш. Не стоит заводиться, слишком многое поставлено на карту.

Лэнгдон закончил говорить по телефону. Выглядел он ужасно.

– Все в порядке? – спросил его Фаш. Лэнгдон покачал головой.

Плохие новости из дома, решил Фаш и, забирая у Лэнгдона телефон, заметил, что профессор вспотел.

– Несчастный случай, – пробормотал Лэнгдон со странным выражением лица. – Один мой друг… – Он умолк и после паузы добавил: – Мне необходимо лететь домой завтра же, рано утром.

У Фаша не было никаких оснований подозревать Лэнгдона в притворстве. Однако он заметил, вернее, почувствовал: здесь что-то не так. В глазах американца светился страх.

– Мне очень жаль, прискорбно слышать, – сказал Фаш, не сводя с Лэнгдона испытующего взгляда. – Может, вам лучше присесть? – И он указал на скамью в коридоре.

Лэнгдон рассеянно кивнул и шагнул к скамье. Но затем вдруг остановился.

– Боюсь, мне надо посетить туалет, – виновато и смущенно произнес он.