Все приключения Шерлока Холмса - Джон Диксон Карр, Артур Конан Дойль (2014)

Стекло с громким звоном разлетелось на куски, а ворвавшийся внутрь порыв ветра заставил портьеры взмыть вверх, как два малиновых крыла гигантской летучей мыши. Большинство свечей в остальных канделябрах задуло, и в наступившей полутьме я, вероятно, лишилась чувств. Когда сознание вернулось ко мне, я лежала в своей постели. На следующий день отец ни словом не обмолвился об этом происшествии, а разбитое окно вставил вызванный из деревни стекольщик. И вот, мистер Холмс, я подхожу к финалу своего рассказа.

25 марта, а это случилось ровно шесть недель и три дня тому назад, когда мы с отцом усаживались завтракать, на столе лежала литография, изображавшая ангелов-демонов. Снова шесть и три, но на этот раз никаких цифр приписано снизу не было.

– И что же ваш отец? – спросил Холмс с очень серьезным видом.

– Он выглядел отрешенно спокойным, как человек, готовый к встрече с уготованной судьбой неизбежностью. Впервые за много лет он ласково посмотрел на меня.

«Ну, вот и конец, – произнес он, – но это даже хорошо».

Тогда я бросилась перед ним на колени и стала умолять вызвать полицию, положить конец тайне, страшная тень которой накрыла нашу и без того тоскливую жизнь.

«Тень уже почти рассеялась, дитя мое», – отозвался он.

Потом, после секундного замешательства, он положил мне на голову свою ладонь.

«Если кто-нибудь, любой незнакомец, станет тебя расспрашивать, – сказал он, – говори только, что отец никогда не посвящал тебя в свои дела и велел передать, что имя мастера надо искать в прикладе ружья. Помни эти слова и забудь все остальное, если тебе дорога та гораздо более счастливая жизнь, которая скоро откроется перед тобой».

На этом он встал из-за стола и вышел из комнаты. С того времени я его почти не видела, и наконец собравшись с духом, написала сэру Роберту, что у меня возникли серьезные проблемы и мне необходимо встретиться с ним. Вчера под надуманным предлогом я ускользнула из дома и приехала в Лондон, а сэр Роберт, даже не дослушав моего рассказа до конца, посоветовал мне все без утайки поведать вам.

Я еще никогда не видел моего друга более мрачным. Его брови превратились в одну линию над глазами, и он только и делал, что печально покачивал головой.

– В конечном счете лучшее, что я могу сделать для вас, это быть с вами предельно откровенным, – сказал он после затянувшегося молчания. – Вам нужно начинать планировать для себя совершенно новую жизнь. Лучше всего – в Лондоне, где вы сумеете быстро обзавестись друзьями одного с вами возраста.

– А как же отец?

Холмс поднялся.

– Я и доктор Уотсон немедленно сопроводим вас в Гэмпшир. Если я не смогу ничего предотвратить, то, быть может, удастся хотя бы отомстить.

– Холмс! – воскликнул я в ужасе от его слов.

– Понимаю ваши чувства, Уотсон, – отозвался он, мягко положив ладонь на плечо мисс Феррерс, – но ничего изменить нельзя. Было бы откровенным обманом внушать этой отважной юной леди надежды, которых я, увы, не питаю. Лучше всего принимать факты такими, каковы они есть.

– Кстати, о фактах! – горячился я. – Этот человек, быть может, действительно одной ногой уже в могиле, но все еще жив.

Холмс окинул меня странным взглядом.

– Ваша правда, Уотсон, – сказал он задумчиво. – Но нам нельзя терять ни минуты. Если мне не изменяет память, поезд на Гэмпшир отправляется меньше чем через час. С собой берите только самое необходимое.

Я поспешно укладывал саквояж, когда в мою спальню вошел Холмс.

– Было бы неплохо прихватить с собой револьвер, – сказал он тихо.

– Стало быть, дело опасное?

– Смертельно опасное, Уотсон. – Он шлепнул себя ладонью по лбу. – Боже мой, какая жалость! Что стоило ей обратиться к нам всего на день раньше?