Все приключения Шерлока Холмса - Джон Диксон Карр, Артур Конан Дойль (2014)

– Да, Уотсон, такой вывод как будто напрашивается. Человека с виной на душе, погубившего собственную семью, раскаяние могло бы привести к самоубийству. Однако имеются веские доказательства противного. К счастью, в Англии есть человек, который в курсе дела, и я позаботился о том, чтобы мы все узнали из его собственных уст, сегодня же. А! Вот и он! Сюда, сюда, по этой дорожке, мистер Стерндейл! Мы проводили в доме химический опыт, и теперь наша комната не годится для приема такого выдающегося гостя!

Я услышал стук садовой калитки, и на дорожке показалась величественная фигура знаменитого исследователя Африки. Он с некоторым удивлением направился к беседке, где мы сидели.

– Вы посылали за мной, мистер Холмс? Я получил вашу записку около часу назад и пришел, хотя мне совершенно непонятно, почему я должен исполнять ваши требования.

– Я надеюсь, вам все станет ясно в ходе нашей беседы, – сказал Холмс. – А пока я очень признателен вам за то, что вы пришли. Простите нам этот прием в беседке, но мы с моим другом Уотсоном чуть было не добавили новую главу к «Корнуэльскому ужасу», как называют это событие в газетах, и потому предпочитаем теперь свежий воздух. Может быть, это даже лучше, потому что мы сможем разговаривать, не боясь чужих ушей, тем более что это дело имеет к вам самое прямое отношение.

Путешественник вынул изо рта сигару и сурово воззрился на моего друга.

– Решительно не понимаю, сэр, – сказал он, – что вы подразумеваете, говоря, что это имеет самое прямое отношение ко мне.

– Убийство Мортимера Тридженниса, – ответил Холмс.

В эту секунду я пожалел, что не вооружен. Лицо Стерндейла побагровело от ярости, глаза засверкали, вены на лбу вспухли, как веревки, и, стиснув кулаки, он рванулся к моему другу. Но тотчас остановился и сверхъестественным усилием снова обрел ледяное спокойствие, в котором, быть может, таилось больше опасности, чем в прежнем необузданном порыве.

– Я так долго жил среди дикарей, вне закона, – проговорил он, – что сам устанавливаю для себя законы. Не забывайте об этом, мистер Холмс, я не хотел искалечить вас.

– Да и я не хотел повредить вам, доктор Стерндейл. Простейшим доказательством может служить то, что я послал за вами, а не за полицией.

Стерндейл сел, тяжело дыша; возможно, впервые за всю богатую приключениями жизнь его сразил благоговейный страх. Невозможно было устоять перед несокрушимым спокойствием Холмса. Наш гость немного помедлил, сжимая и разжимая огромные кулаки.

– Что вы имеете в виду? – спросил он наконец. – Если это шантаж, мистер Холмс, то вы не на того напали. Итак, ближе к делу. Что вы имеете в виду?

– Сейчас я скажу вам, – ответил Холмс, – и скажу потому, что надеюсь, на откровенность вы ответите откровенностью. Что будет дальше, зависит исключительно от того, как вы сами будете оправдываться.

– Я буду оправдываться?

– Да, сэр.

– В чем же?

– В убийстве Мортимера Тридженниса.

Стерндейл утер лоб платком.

– Час от часу не легче! – возмутился он. – Неужели вся ваша слава держится на таком искусном шантаже?

– Это вы занимаетесь шантажом, а не я, доктор Стерндейл, – ответил Холмс сурово. – Вот факты, на которых основаны мои выводы. Ваше возвращение из Плимута, в то время как ваши вещи отправились в Африку, в первую очередь натолкнуло меня на мысль, что на вас следует обратить особое внимание…

– Я вернулся, чтобы…

– Я слышал ваши объяснения и нахожу их неубедительными. Оставим это. Потом вы пришли узнать, кого я подозреваю. Я не ответил вам. Тогда вы пошли к дому священника, подождали там, не входя внутрь, а потом вернулись к себе.

– Откуда вы знаете?

– Я следил за вами.

– Я никого не видел.