Низший - Руслан Михайлов (2019)

— А Дренажтаун — просто огромный и мерзкий промышленный квартал. Первичный фильтр у них.

— Фильтр чего?

— Так все стоки ж окрестные к ним сходятся, через решетки их проходят. И только потом уже жижа дальше бежит.

— Наши стоки? Туалеты и прочее?

— И наши. Трубами туда гонятся.

— А еще чьи стоки?

— Да всякие. Крути давай рукоять.

— Спасибо. Так чьи стоки?

— Да кто его? Спроси у эльфов!

— Это типа поговорка?

— Ага. Не слыхал еще?

— Не.

— Еще наслушаешься всякого про эльфов. Никто их не видел, но все о них говорят.

— Так может и нет их? И с чего вообще — эльфы? Другой расы не нашлось?

— Так ведь они кто?

— Кто?

— Высшая раса! Разве нет?

— Что-то такое на ум приходит — признался я и взялся за седьмую рукоять.

— И я что-то такое знаю. Высшая бессмертная раса. Мы то не такие, верно? Мы смертные.

— Ясно. Так Дренажтаун это квартал? Города?

— Ну. Верхний квартал города Мутноводье. Хотя будь моя воля я бы назвал их сраный вонючий городок Вселенским Дерьмосборником! Знал бы ты как там воняет! Особенно в Дренажтауне… без масок никто не ходит. И город дурацкий — вертикальной постройки. Небоскреб здоровенный. Сверху льется жижа, но чем ниже — тем она жижа жиже… круто сказал, да? А потом уже не жижа, а водичка чистейшая. И всем там заправляют полурослики. Так само собой. Они трудяги хоть куда. И деловые. Слушай… одиннадцатый…а давай о бабах, а?

— То есть…

— Ну да! Вот тебе какие больше нравятся? Если спросишь меня — то само собой рыженькие! Они, во-первых, чистюли, во-вторых, в них загадка есть, в третьих… ты кожу их трогал? Вот трогал? Повезло хоть раз тебе, гоблин? Чтобы до кожи природной рыжухи дотронуться… эх! Ну а в-четвертых…

Я удивленно и даже завороженно слушал разошедшегося соседа. А тот заливался соловьем… Не остановить! Слушал не только я — до парня на шестой рукояти тоже долетали обрывки восторженной оды посвященным рыжеволосым красоткам, и он то и дело подбегал ближе ко мне и слушал. Возвращался, крутил рукоять. Снова слушал. Я его понимал — не каждый день встретишь человека столь неистово влюбленного в от природы рыжеволосых девушек. И ведь столько он тонкостей знал… мне б такое даже в голову не пришло. И нордические они, и особенно ласковые и трепетные в грозовую погоду…

Я не заметил, как пролетело время. И стряхнул с себя гипнотическое оцепенение только при виде подошедшего унылого мужика со впалой грудью обтянутой грязной майкой.

— Сме-е-ена — протянул мужик.

Дождавшись двойной желтой вспышки и гудка, с облегчением покинул рабочее место. Обменялся рукопожатием со знатоком рыженьких, кивнул соседу с шестой рукояти и попрощался. Им то еще крутить и крутить — у них РНП. Они орки, а не гоблины.

Что с финансами? И что с правой рукой?

Рука болела. Скоро обед. Кстати, как я узнал сегодня по пути на работу — как звучит! По пути на работу… — узнал, что твой обед никуда от тебя не уйдет, если занят. Свое тройное питание и питье ты будешь получать до тех пор, пока не превратишься в червя или не умрешь. Пока есть хотя бы одна конечность — тебя кормят. В долг, но кормят.

И если я после обеда вздремну, то, проснувшись, познаю все муки закостеневших воющих мышц спины, живота и правой руки. Да и плечо болит правое. Легко отделалась только бесполезная левая рука. Чертов локоть…