Низший - Руслан Михайлов (2019)

— Да и я о другом. Каждый твой рассказ говорит только об одном — здесь хорошо жить тому, чей статус выше. Вот только что ты рассказала, что бригады распоряжаются чужими жизнями, выбирая кому жить, а кому умереть. А ведь это не компьютерная игра, где смерть не значит ничего. Тут окончательно. Тут боль! Тут страх! Тут по-настоящему теряешь руки и ноги, становишься уродом с потекшей кожей и выжженными глазами!

— Ого… чего ты… выдохни, гоблин. Выдохни. А то лопнешь и сдохнешь. Нам бы для начала хотя бы еще пару дней на ОРН продержаться и снова к гоблинам на скатиться. Еще нас могут прибить те трое. Или кто-то другой. Жизнь на Окраинах коротка, но весела, гоблин!

— Тут ты права.

— Артефакт спрятан надежно?

— О да — улыбнулся я, нежно погладив подвешенную левую руку — Спрятан надежно мой острый цветок…

— Все. Меняем тему. А то ушей много вокруг.

Кивнув, я сбавил шаг, протолкался к свободному местечку на ближайшем стенном выступе и вместе с Йоркой втиснулся в него. Ждем работодателей. И новостей. Я не зря сюда приперся — в вечно оживленное место. Сюда в первую очередь попадут самые свежие, а сегодня еще и кровавые новости…

Еще раз провел рукой по перевязи, ощутив очертания оружия.

Да как оружия… я нашел его в липкой массе, что покрывала те стальные блоки вытащенные нами из стены. Я чудом не пропорол себе ладонь, когда зачерпнул рукой грязный студень. Черпанул… и в мутной грязи сверкнул он — эльфийский цветок…

Длинный и острый стеклянный осколок. Длиной в ладонь. Шириной в два пальца и чуть шире к основанию. Двумя черными линиями и тремя цветными областями поделен на три неравные части. Синюю. Красную в центре. Желтую у острия. На желтом фоне яркий радужный цветок с длинным стеблем тянущимся по всей длине осколка. От стебля отходит три отчетливо прорисованных листа.

Цветок… необычно яркий, удивительный, явно придуманный художником. Хотя можно ли вообще назвать это рисунком? Я бы сказал, что мне в руки попал осколок богатого витража.

Почему эльфийский? Из-за необычности и яркости. Он не из этого мира. Не из мира низших. Осколок попал сюда совсем из другого мира — это очевидно. Такая красивая штука не могла быть рождена на грязной Окраине. Она выглядела… волшебной… а раз волшебная — то почему не эльфийская?

Эльфийский цветок…

Когда я произнес это вслух, Йорка лишь фыркнула. Хотя было видно — и ее заворожили яркие краски острой стекляшки.

Я же, изучив осколок, убедился, что он весьма крепок. Стекло толстое, чуть ли не закаленное. Вряд ли такой витраж разбился из-за пустяка — по нему нужно было хорошенько садануть, чтобы раскокать. Как бы то ни было — я обзавелся острым оружием, ставшим особенно удобным, когда часть наградного шейного платка была использована для обмотки рукояти.

И вот сегодня «цветик-семицветик» впервые искупался в крови.

Глава седьмая

С работой сначала не повезло — та же бригада Солнечное Пламя предложила бурлачество, кое меня больше не интересовало абсолютно. Услышав призыв плащеносного полурослика по имени Морис напарница дернулась, не забыв потянуть и меня за собой. Я дернул ее в обратную сторону. Когда она уселась, пояснил:

— За майки и платки жилы рвать больше не станем. Никогда.

— А чего ж тогда приперлись? И мы же себя зарекомендовали усердными гоблинами! Пошли напомним! И по свободной лямке на рыло нам обеспечено! Вдруг еще и пожрать дадут? Ты не голодный что ли?

— Бурлачить не станем! — отрезал я и с наигранной мрачностью уставился на Йорку — Будешь спорить с верховным гоблином?

— Пф! Лопни и сдохни, гоблин! Лопни и сдохни!

— Твоя присказка все лучше и лучше — уже искренне улыбнулся я, неспешно вставая и беря курс на плащеносного — Пошли.

— Там те же самые охранники, Оди. С одним ты в прошлый раз схлестнулся…