Спаси себя - Мона Кастен (2019)

Пока Лидия, поджав губы, сгребала в кучку вещи, я подобрал несколько ручек и протянул ей. Она выхватила их у меня, не взглянув. Потом я поднял ежедневник, пару тампонов и круглую белую баночку из пластика, похожую на упаковку жевательных резинок. Крышечка держалась слабо, и я хотел закрутить ее плотнее, как вдруг мой взгляд упал на надпись.

Пренатальные витамины: DHA, Омега-35, холин и витамин D. Со вкусом лимона, малины и апельсина.

Рядом с надписью был изображен силуэт женщины, которая поддерживает круглый живот.

Мне показалось, как будто Перси направил машину прямиком по ухабам, притом что мы все еще стояли на парковке. Кровь зашумела у меня в ушах.

– Это что такое? – хрипло спросил я, переводя взгляд то на упаковку, то на сестру.

Кровь отхлынула со щек Лидии, и она уставилась на меня большими глазами.

– Что это, Лидия? – повторил я на сей раз более твердым голосом.

– Я… – Лидия только помотала головой.

Я еще раз прочитал надпись, потом еще раз. Слова я понимал, но не мог их осмыслить. Я снова посмотрел на Лидию и открыл рот, чтобы задать все тот же вопрос, и тут…

– Это не мои витамины, – выпалила она.

Я резко выдохнул:

– А чьи же тогда?

Она поджала губы так, что они посинели, и только мотала головой, в глазах ее был шок. Я ни в коем случае не хотел давить на нее, но она должна знать, что может мне доверять.

– Что бы ни произошло, ты знаешь, что можешь сказать все, Лидия. Я тебе не чужой.

Ее глаза наполнились слезами. Она закрыла лицо руками и начала всхлипывать. И я все понял. Я понял все и без слов Лидии. Я чувствовал, как во мне одновременно зарождались шок, паника и страх, но я подавил их и сделал глубокий вдох.

И потом снова сел рядом с Лидией.

– Это ведь твои витамины, – пролепетал я.

Плечи у нее вздрагивали так сильно, что я едва расслышал ее «да». И тогда я сделал единственное, что в этой ситуации, как казалось, имело смысл: я обнял ее и просто прижал к себе.

11

Джеймс

Лидия сидит на кровати и мнет подушку у себя на коленях. В который раз я пытаюсь как можно незаметнее присмотреться к ее животу. После того как битых полчаса расхаживал по комнате и силился успокоить свой пульс, я упал наконец в одно из кресел.

Теперь я подбирал правильные слова, но мысли в голове путались, и я не мог извлечь из них ни одной связной фразы.

Как?

Как, черт возьми, мы будем заботиться о ребенке?

Как мы сможем утаить его от отца?

А разве можно учиться в Оксфорде, имея на руках маленького ребенка?

– Я не хотела, чтобы ты узнал об этом таким образом.

Я поднял взгляд. Напряжение, в каком находилась Лидия, было очевидно. Щеки ее пошли красными пятнами, плечи поникли.

– Я… я не знаю, что и сказать.

Я казался себе полным дураком. Вместе с тем стало ясно, каким эгоистом я был все последние недели. Я горевал лишь о собственной судьбе, о своей утрате, о моем разбитом сердце и нечистой совести. Все это время моя сестра знала, что беременна, и думала, что не может мне об этом рассказать. Разумеется, есть вещи, которые мы друг от друга скрываем, но не такое же. Не такое серьезное и меняющее всю жизнь.

– Тебе и не надо ничего говорить, – прошептала Лидия.

Я мотаю головой:

– Мне так жа…

– Нет, – перебила она меня. – Не надо жалости, Джеймс. Тем более твоей.

Я впился пальцами в подлокотники кресла, чтобы не расхаживать по комнате. Ткань обивки затрещала от моей хватки.

Та пропасть, что возникла между мной и Лидией, когда я высказал ей эти непростительные слова, кажется мне непреодолимой. И я не знаю, о чем я могу ее спрашивать, а о чем нет. К тому же я вообще не разбираюсь в беременностях.