Механический ангел - Кассандра Клэр (2012)

— Думаю, в его словах была и правда и ложь, — ответил Джем после долгой паузы. — Я знаю, что его отец покинул нефилимов, и это случилось еще до того, как родился Уилл. Он влюбился в мирскую девушку, и, когда Совет отказался сделать ее сумеречным охотником, он оставил Анклав и сбежал с нею в отдаленные районы Уэльса. Они полагали, что там их не найдут. Анклав был в ярости.

— Так мать Уилла была мирянкой? Это значит, что он нефилим лишь наполовину?

— Кровь нефилимов всегда будет сильнее крови людей, — объяснил Джем, — так что Уилл самый настоящий сумеречный охотник. Однако я хочу, чтобы ты знала. Отступникам приходится очень тяжело. Все, кто оставляет Анклав, должны следовать трем правилам. Во-первых, им запрещено общаться с сумеречными охотниками, даже с родными. Эти люди должны раз и навсегда забыть о своей семье. Они не могут с ними даже словом перемолвиться. Во-вторых, они не могут призывать на помощь Анклав, какая бы серьезная опасность им ни угрожала. И в-третьих…

— И что же в-третьих?

— Даже если вы оставили Анклав, — продолжал Джем, — ваши дети принадлежат ему.

Волна дрожи пробежала по телу Тесс. Джем все еще смотрел на реку, как будто пытался разглядеть что-то важное на ее угольно-черной поверхности.

— Каждые шесть лет — пока человеку не исполнится восемнадцать — представитель находит семейство отступника и спрашивает ребенка, не хотел бы он присоединиться к нефилимам. Естественно, что согласие автоматически подразумевает полный разрыв с семьей.

— Не могу вообразить себе ничего подобного, — пробормотала потрясенная Тесс. — Неужели человек совсем не может общаться с членами своей семьи? Неужели не может от них получить даже маленькой весточки?

Джем вместо ответа лишь низко опустил голову.

— И Уилл согласился? Он по собственному желанию присоединился к сумеречным охотникам?

— Он отказался. Дважды. Но потом — Уиллу тогда, должно быть, было лет двенадцать — однажды в двери Академии постучали. Шарлотта, которой на тот момент уже исполнилось восемнадцать, пошла отворять. На пороге стоял Уилл. Она рассказывала мне, что мальчик выглядел жалко: худой, весь в ссадинах и грязи, словно спал в придорожных канавах. Он сказал: «Я сумеречный охотник, я один из вас. Вы должны впустить меня. Больше мне некуда идти».

— Он так и сказал? «Больше мне некуда идти»?

Джем колебался.

— Видишь ли, все это я тебе рассказываю со слов Шарлотты. Уилл никогда не говорил об этом эпизоде своей жизни. Но Шарлотта уверяла меня, что все это правда.

— Не понимаю. Его родители… Они мертвы, не так ли? Иначе они бы искали его.

— Они так и сделали, — спокойно продолжал Джем. — Через несколько недель после появления Уилла в Академии за ним приехали его родители. Они стучали в ворота и звали Уилла. Уилл тогда был всего лишь ребенком, и Шарлотта решила нарушить правила. Она пошла к нему и спросила, хочет ли он видеть родителей, но вместо ответа он залез под кровать и зажал уши руками. Он отказывался выходить и не желал даже слышать о родителях. Думаю, Шарлотта в конце концов спустилась вниз и все им объяснила. Или же они, отчаявшись добиться встречи с сыном, уехали сами.

— Как такое возможно?! Их ребенок находился в Академии. Они имели право…

— Они не имели никакого права. — Джем говорил мягко, но Тесс казалось, что сейчас перед ней стоит совершенно незнакомый ей человек. — Уилл хотел стать сумеречным охотником. Как только он сделал выбор, родители больше не имели на него никаких прав. Анклав мог выгнать их взашей, и никто бы им и слова не сказал.

— И ты никогда не спрашивал, почему он так поступил?

— Если бы он хотел, чтобы я знал, он сам бы мне рассказал, — объяснил Джем. — Ты спросила — почему он относится ко мне лучше, чем к другим? Думаю, потому, что я никогда не спрашиваю его, почему он ко мне так относится. — Джем криво улыбнулся.