Вейн - Марина Суржевская (2015)

Истер перестал смеяться и, дернув Алекса, скрылся в глубине дворца. Они бросились следом, и Путница уже не сомневалась, куда бежит полководец Ниаранта.

Зал Отражений… Тысячи зеркал, в каждом из которых отражается Смотрящий. Бесконечное количество коридоров во тьму, фигуры, укутанные в серые плащи. Они все были здесь: все Мастера, самые сильные Перерожденные Темного мира. Но были внутри зеркал, в этих черных извивающихся коридорах. И Алекс тоже был там… Его губы шевелились в испуганном «мама», но малыш крепился, не плакал, хотя Вейн видела, как судорожно он сжимает маленькие кулачки. И за одно это, за страх своего ребенка готова была перегрызть глотки каждому из Смотрящих.

Рядом сквозь зубы выругался Дир, прошипел что-то Архатен. Ксандр молчал.

— Уберите оружие, — голос одного из Мастеров прошелестел сухим южным ветром. — Каждый из вас принесет клятву Жизни Смотрящим, свяжет себя тьмой, только так вы сможете покинуть этот зал. Чтобы служить Ниаранту.

— Они не отпустят нас, — прошептала Вейн. — Они врут. Снова врут…

Ксандр взял ее за руку, не поворачивая головы.

— Не бойся, — сказал он.

И Зал Отражений взорвался. Все сотни зеркал разлетелись острыми сияющими осколками и застыли в воздухе, переливаясь радужными гранями. Все застыло: Дир, вскинувший руку с клинком, Архатен, оскалившийся перед прыжком, Смотрящие в своих балахонах, обездвиженные силой Ксандра. Даже пылинки в воздухе и сам воздух… Только раз Вейн уже видела такое: когда стояла в Храме Света, и по проходу к ней шла Тьма…

В застывшем мире остались только они и пошли туда, где в одном из зеркал сжался на полу Алекс.

— Сила Темного соизмерима тому, что отдает человек, — тихо сказал Ксандр, поднимая сына на руки. И тот очнулся, заморгал глазенками, удивленно уставившись на мужчину. Ксандр улыбнулся малышу и уверенно прижал его к себе. И посмотрел на Вейн. — Я тогда отдал любовь к тебе.

Мир ожил и осыпался на пол стеклянными брызгами зеркал. В которых больше не было Смотрящих.

— Где они? — Путница вскинула кинжалы, настороженно оглядываясь.

— Далеко, — безмятежно ответил Ксандр, улыбаясь Алексу. — Я отправил их туда, откуда вряд ли они смогут вернуться.

Алекс внимательно рассматривал лицо мужчины, что держал его на руках, и неожиданно тоже улыбнулся. И Вейн подумала: все-таки жаль, что она давным-давно разучилась плакать. Хотя, кто мешает ей научиться заново?

Две недели прошли для Вейн в какой-то эйфории. Ей постоянно хотелось смеяться, прижимать к себе сына, так что малыш уже вырывался, пытаясь объяснить маме, что он слишком взрослый для этих нежностей. Но мама лишь хохотала, ловила убегающего сынишку, и тот со вздохом позволял себя целовать. Делая вид, что ему это ужас как не нравится.

Жизнь в Ниаранте постепенно возвращалась в норму. Архатен Сали уплатил свой долг жизни, и орды рогров покинули город, а жители потихоньку начали отстраивать разрушенные дома, пребывая в некой растерянности и пытаясь переварить новости. Смотрящие, которые всегда указывали им, как жить и что делать, куда-то пропали, а Белый дворец был занят неизвестными. Но постепенно весть о том, что там поселился не кто-нибудь, а хозяин Антара, прокатилась по притихшему городу, взорвав его.

Многие сочли это за благо, и по разрушенным парковым дорожкам потянулись просители и вассалы, кто с дарами, кто с жалобами, чтобы засвидетельствовать свое почтение новому хозяину Темного мира.

Вейн наблюдала со стороны все это безумство, хмыкала и убегала в свои комнаты, играть с Алексом в прятки.

В Ниарант прибыл Сай, приехал на роскошном белоснежном жеребце, лучась красными всполохами своей силы. И каждый день Путница ожидала появления рыжей Лантаны, убеждая себя не убивать ведьму сразу по прибытию, но, к ее счастью, Темная не появилась.