Я говорил, что ты нужна мне? - Эстель Маскейм (2018)

Протянув руки за спину, я стала робко возиться с застежкой. Расцепила. Грудь перестало стягивать, дышать стало легче. Меня начала одолевать нешуточная нервозность. Как же долго! Целых два года. Я терялась в догадках относительно его планов, хотя точно знала, что ни в чем ему не откажу. Сексуальное напряжение между нами росло и копилось с того самого матча, после разговоров про Джетера и хоумран. Скорей всего, время настало. Наш хоумран. Я думала, Тайлер забыл о нашем шуточном уговоре. Ан нет! Мне стало страшно, как будто все это впервые, и даже начало немного подташнивать. Но как бы я ни волновалась, я жаждала этого как никогда.

Пальцы отказывались гнуться, стали совсем непослушные. Отшвырнув лифчик на пол, я прикрыла глаза и втайне порадовалась, что сижу к Тайлеру спиной – я бы просто не выдержала его взгляда. Воцарилась долгая тишина. И вдруг я почувствовала его прикосновение. Он принялся выводить узоры у меня на спине.

Я примолкла, не в силах сплести слова в связное предложение. Замерла и сидела, уставившись на горящую передо мной свечу. Тайлер открыл фломастер – тихо чпокнула крышка. Меня так и подмывало повернуться и посмотреть, что он там удумал, но я мужественно крепилась. Казалось, если повернусь – все испорчу.

Вдруг он приложил к моей спине прохладный кончик фломастера и принялся писать. Мне было щекотно от чернил и хотелось хихикать, однако я упорно не поддавалась. Застыла в неподвижности. Влажный кончик выводил на мне кренделя, крючочки и палочки складывались в неведомые слова, в целую цепочку слов.

– Готово, – произнес Тайлер, довольный собой. – Иден?..

– Тайлер?..

– Можешь поворачиваться, – скомандовал он сиплым голосом, и я почувствовала на себе его взгляд.

Меня затрясло. Я понимала, что все это очень нечестно, несправедливо по отношению к Дину. И самое страшное, что я все равно согласилась. Зажмурившись, я повернулась к Тайлеру. Замерла, сердце заколотилось. Медленно приоткрыла глаза.

– «Наготы сестры твоей, дочери отца твоего или дочери матери твоей, родившейся в доме или вне дома, не открывай наготы их», – пробормотал Тайлер, не отводя от меня подернутых поволокой глаз. – Левит, глава восемнадцатая, стих девятый.

Меня удивило, что я так спокойно сидела перед ним и не порывалась закрыться. Опустив на колени руки, я в задумчивости перебирала свои пальцы.

Его губы изогнулись в блудливой усмешке, обнажив кончики зубов, лицо засияло.

– Иными словами, гореть мне в аду.

– Ты что, в церковь наведался? – спросила я, пытаясь не рассмеяться. Никогда не думала, что в один прекрасный день Тайлер будет цитировать Библию. Пусть даже в порядке самоиронии.

– Нагуглил. Просто хотел узнать, не светит ли мне за это тюряга. Как ни странно, нет.

Я поймала себя на мысли, что мне совсем не жалко пропущенных фейерверков, как и два года назад. Оно того стоило. Побыть с Тайлером наедине – вообще редкая удача. По спине побежали мурашки. Наверное, я никогда не забуду ни этот миг, ни Тайлера. Я не смогу его разлюбить.

Пока я беспечно смеялась, взгляд ненароком упал на фломастер. Я протянула руку, взяла его с простыни и поднесла к свету. Перманентный!

– Тайлер! – воскликнула я, вскочив на ноги, и метнулась к двери. Ведь надо же было написать именно перманентным! Чтоб на века! Как теперь все это отмывать? Наверняка нацарапал там что-нибудь непристойное… – Скорее стирай! – Пробежав голой по квартире (Тайлер мчался за мной по пятам), я схватила на кухне свечу и бросилась в ванную. Прилепила свечу на пол, взяла полотенце для рук, насквозь пропитала его жидким мылом и принялась отчаянно тереть себе спину, где удалось дотянуться.

– Уймись, – нежно проговорил Тайлер. Да он надо мной неприкрыто смеется!.. Отобрал у меня полотенце. – Я сам ототру.