Ненавижу тебя, красавчик - Пенелопа Уорд, Ви Киланд (2019)

Шарлотта взяла отпуск, который был ей необходим, чтобы прийти в себя после всего, что ей пришлось пережить в Хьюстоне. И без нее в офисе стало смертельно скучно. Она решила провести какое-то время со своими родителями в Пугкипси, а я целиком поддержал эту идею. Я очень не хотел разлучаться с ней, но понимал, что мне тоже нужна была разлука; мне нужно было определиться с тем, как вести себя, когда она вернется.

Я был рад тому, что она решила опереться на своих родителей, а не на меня. И не потому, что не хотел поддержать ее. Я бы сделал для нее все возможное. Но мне было бы крайне сложно находиться рядом с ней после того, что произошло между нами в гостинице в Техасе. Когда она была рядом, мой обычно рациональный мозг отключался. А мне нужно было принимать непростые решения, поэтому он был мне нужен в рабочем состоянии.

Сидя в одиночестве в своем кабинете, я прокручивал в голове то, что сказала мне мать Шарлотты.

«Лучшее, что мы можем сделать для Шарлотты, – обеспечить ей стабильность, быть с ней, когда она в нас нуждается, чего бы это нам ни стоило».

Говоря это, Нэнси Дарлинг вряд ли отдавала себе отчет в том, что если я сейчас предложу Шарлотте стабильность и поддержку, то в будущем это причинит ее дочери очень много страданий. Шарлотте казалось, будто она знает, как именно будет лучше для нее. Но она была еще такой молодой, такой открытой и наив-ной. И ей казалось, что в моей ситуации нет никаких подводных камней, но это было не так. Она мне сказала, что для нее лучше провести хоть немного времени с любимым человеком, чем совсем ничего. Но она не могла принимать такое решение самостоятельно. Легко так говорить, когда все живы и здоровы. А что она будет чувствовать, если мне станет хуже? Если я начну медленно угасать и она будет вынуждена провести с такой обузой долгие годы?

Я должен вести себя очень осторожно. Занявшись сексом, мы пересекли очень важную черту.

Невероятным, сумасшедшим, диким сексом, который я до конца своих дней не забуду.

Я же ей тогда сказал, что мы ограничимся только одной ночью. И теперь у меня есть возможность твердо придерживаться этой позиции и больше никогда с ней не спать.

Пусть я и планировал продолжать общение с Шарлоттой, но я для себя решил, что секса у нас больше не будет. Пусть мы один раз нарушили правило… но больше этого не повторится. Хотя я понимал, что теперь она еще больше привязалась ко мне.

Но я ведь этого хотел. Разве нет?

В этом-то и была моя главная проблема. Я разрывался между эгоистичным желанием привязать к себе Шарлотту и разумным решением отпустить ее.

Я не хотел себе в этом признаваться, но мне нужна была помощь моего брата Макса. Он постоянно витал в облаках. Он был очень озабочен собой и не особо интересовался моей жизнью. Отчасти по этой причине я не хотел делиться с ним своими переживаниями, касающимися Шарлотты. Но когда у меня действительно случались серьезные проблемы, в первую очередь я обращался за советом именно к нему.

Поскольку сейчас Шарлотты в офисе не было, у меня появилась отличная возможность попросить Макса зайти ко мне в кабинет, чтобы мы обсудили одно неожиданно возникшее важное дело. После того, как я отправил ему срочное сообщение, Макс отменил все свои дела и приехал в офис, хотя сегодня был тот день недели, в который Макс обычно не одаривал нас своим присутствием.

Он зашел в мой кабинет небрежной походкой, держа в руках коробку с пончиками и два стакана кофе. Вероятно, в его понимании срочные вопросы без пончиков не обсуждались. Макс был единственным из числа моих знакомых, кто мог поглощать бесчисленное количество всякой дряни, но оставаться при этом в отличной форме.

Он откусил кусок от пончика и с набитым ртом произнес:

– Слушай… ты что, умираешь? Я и не припомню, когда ты в последний раз хотел со мной просто поговорить.