Королевство гнева и тумана - Сара Маас (2016)

Тамлин дал мне так много, он сделал столько добра мне и моей семье. А сейчас я хотела другого мужчину, одновременно ненавидя Тамлина за тупое и унылое существование, в какое он превратил мою жизнь после Подгорья. Предательница.

Это слово и сейчас звенело у меня в голове, когда я стояла рядом с Мор и смотрела на военный лагерь, продуваемый всеми ветрами. Риз и Кассиан остановились в нескольких шагах от нас. Мор наградила Азриеля кратким объятием и произнесла обычные слова прощания. Внешне главный шпион Риза выглядел так, словно ему все равно, однако я поймала его быстрый, предостерегающий взгляд. Я до сих пор разрывалась между любопытством и раздраженностью. Азу, видите ли, показалось, будто я сую нос в его дела. Как это вам?

Иллирианский лагерь раскинулся на вершине лесистой горы, где не было ничего, кроме камня и земли. Вокруг костровых ям стояли довольно грубые походные шатры, которые легко сворачивались и ставились на новом месте. Ближе к лесной кромке серела дюжина каменных построек, из труб шел дым, уносясь в холодное, облачное утреннее небо. Птиц в небе я не увидела, зато иллирианцев там было предостаточно.

Часть воинов упражнялись в воздухе, иные направлялись в соседние лагеря.

На другом краю лагеря, среди камней, у самого обрыва расположились площадки для упражнений и учебных состязаний. Оружейные стойки были открыты природным стихиям. В кругах, очерченных мелом, мужчины всех возрастов упражнялись на палках и мечах, учились владеть копьями и загораживаться щитами. Удары были быстрыми, жестокими и в случае настоящего сражения — смертельными. Кому-то сильно доставалось, однако все происходило молча. Ни одного возгласа, не говоря уже о криках.

Здесь не было ни тепла, ни радости. Даже каменные дома поражали унылостью, словно использовались для временного пристанища или в качестве складов.

И в таком лагере Риз, Азриель и Кассиан провели двадцать лет. Кассиана вообще бросили на выживание… Ветер продувал насквозь. Кожаная одежда с меховой подкладкой не спасала, я все равно дрожала. Уму непостижимо, как мальчишка мог выжить в таких условиях, без теплой одежды и более-менее крепкой крыши над головой. Наверное, я бы не выдержала и одной ночи, не то что двадцать лет.

Мор стояла бледная и напряженная.

— Ненавижу это место, — прошептала она, заслоняясь от меня облачками пара. — Его надо сжечь дотла.

Кассиан и Риз стояли молча. К ним направлялся широкоплечий воин — судя по лицу, он был старше их обоих. За ним следовало еще пятеро иллирианцев с плотно сложенными крыльями. Руки они держали так, чтобы в случае чего быстро схватиться за меч.

Кажется, они забыли, что Риз способен распотрошить им мозги, не вынимая рук из карманов.

У каждого воина на руке блестел сифон, у всех — разного цвета. И у всех — только один сифон, меньший, чем у Азриеля и Кассиана. Я уж не говорю о семи камнях, способных собрать в себе чудовищную силу.

— Опять лагерная проверка? — не поздоровавшись, спросил широкоплечий. — Твой пес, — он указал на Кассиана, — был здесь всего неделю назад. Девки упражняются.

— Что-то их не видно на площадках, — спокойно возразил Кассиан, скрещивая руки на груди.

Мор глухо зарычала. Широкоплечий повернулся к ней и замер.

— Здравствуй, господин Девлон, — произнесла она, сопровождая слова хищной, язвительной улыбкой.

Перед нами стоял военачальник, командир лагеря.

Едва взглянув на Мор, Девлон снова повернулся к Ризу. Теперь уже зарычал Кассиан, и от его рычания у меня мурашки поползли по коже.

Наконец Риз заговорил:

— Я, как всегда, рад тебя видеть, Девлон. Знаю, что ты не любишь посторонних разговоров, поэтому сразу перехожу к делу. Первое: девочки, как тебе уже втолковывал Кассиан, должны упражняться перед всеми прочими работами, а не после. Выведи их на плац. Немедленно.

Я даже вздрогнула. Риз говорил тоном, не терпящим возражений.