Королевство гнева и тумана - Сара Маас (2016)

— У тебя замечательная мать, — сказала я.

— Была.

Короткое слово ударило чужой болью. Похоже, я коснулась незаживающей раны в душе Риза, и потому воздержалась от расспросов о его прошлом.

Восходящий поток поднимал нас, пока мы не оказались вровень с широким балконом, залитым золотистым светом фонарей. В дальнем конце виднелись открытые стеклянные двери. За ними располагалась громадная, но вполне уютная столовая. Похоже, ее вырубили непосредственно в горной породе. Стены столовой были отделаны редкими породами дерева. Я заметила, что каждый стул сделан так, чтобы сидящему не мешали его крылья.

Риз приземлился с таким же изяществом, как и взлетал. Я быстро высвободилась из его рук и стала разглядывать город, лежащий внизу.

В моей смертной охотничьей жизни я слишком часто сидела на деревьях, карауля добычу. Это отучило меня бояться высоты. Но сейчас я стояла на высоте, несоизмеримой с самым большим деревом. Внизу простирался не только город, но и бескрайняя темная гладь — море… Возможно, у меня сохранились глупые человеческие представления, но я не понимала истинных размеров мира. Как же велика должна быть Притиания, если столь огромный город оставался скрытым от Амаранты, а остальные верховные правители даже не подозревали о его существовании.

Ризанд молча стоял рядом.

— Выкладывай, что тебя тревожит, — наконец сказал он.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Ты расскажешь, что у тебя на уме. Потом я расскажу, о чем думаю сам.

Я покачала головой и повернулась лицом к городу.

— Хорошо, тогда я начну с себя, — сказал он. — Я сейчас думал о пятидесяти годах, проведенных в Подгорье. Иногда я позволял себе помечтать об этом месте, но не ожидал, что снова увижу Веларис. И еще… я до сих пор жалею, что не я ее убил. И наконец, я думал: если грянет война, у меня не скоро появится возможность снова оказаться здесь, в такой же вечер.

Его глаза скользили по мне. Риз ждал моего ответа.

Я не стала вновь спрашивать, как он сумел утаить Веларис от Амаранты. Все равно не ответит. Вместо этого я спросила:

— Ты думаешь, скоро начнется война?

— У нас не обмен вопросами. Я рассказал тебе о… трех своих тенях на душе. Расскажи об одной своей.

Я смотрела на раскинувшийся город, на беспокойное море. Воздух зимнего вечера был на удивление сухим.

Возможно, у меня еще остались крохи смелости. Или — беспечности. К тому же мы стояли так высоко, что мои слова могли услышать только Риз и ветер.

— Думаю, что я была влюбленной дурочкой, которой показали кусочек Двора весны, а она и не посмела просить о большем. Наверняка там есть немало земель, куда бы меня никогда не пустили. Мне бы даже не позволили узнать о них. Возможно, я бы и жила в неведении, словно кошка или комнатная собачонка. И еще я думаю…

Мне стало трудно говорить. Слова застревали в горле, их приходилось выталкивать силой, но я все же сказала:

— Я думаю, что была одинокой, отчаявшейся девчонкой и потому влюбилась в первого, кто подарил мне крупицу доброты и надежности. Наверное, он это знал. Может, не относительно меня, но ему хотелось быть таким для кого-то. Для меня прежней этого, возможно, и хватило бы. Но я нынешняя на такую уловку уже не попадусь.

Вот так.

Мои слова были полны ненависти, своекорыстия и неблагодарности. Если вспомнить обо всем, что Тамлин сделал для меня…

Его имя зазвенело у меня в мозгу. Подумать только, еще вчера я была пленницей его поместья. Нет-нет, сейчас не время и не место думать об этом. Потом.

— Это — целых пять теней, — сказал Ризанд. — Похоже, с меня еще две. Но позже, — добавил он, оглядываясь.

У дверей стояли двое крылатых фэйцев, знакомых мне по утреннему вторжению.

Оба улыбались.

Глава 16

Риз неторопливо подошел к своим соратникам. Он давал мне полную свободу выбора — остаться на балконе или пойти с ним.