Полиция - Ю. Несбё (2013)

— Решай сам, но максимум десять человек. На большее количество у нас не хватит одинаковой посуды. И если будет по пять гостей с каждой стороны, ты сможешь пригласить всю записную книжку из своего мобильного.

Он рассмеялся. Все устроится. Может случиться кризис, но, возможно, все устроится.

— И если ты собирался пригласить в свидетели Олега, то он уже занят, — сказала Ракель.

— Понял.

Харри припарковался у зала отлета и поцеловал Ракель, не опуская крышку багажника.

По дороге назад он позвонил Эйстейну Эйкеланну. Собутыльник-таксист, единственный друг детства Харри, мучился похмельем. Впрочем, Харри не знал, как звучит его голос, когда он не с похмелья.

— Свидетелем? Черт, Харри, я тронут. Ну, что ты просишь меня. Черт, надо ж, я, блин, чуть не прослезился.

— Двадцать первого июня. Есть планы на этот день?

Эйстейн рассмеялся этой шутке. Смех перешел в кашель, а тот перешел в бульканье бутылки.

— Тронут, Харри. Но мой ответ — нет. Тебе нужен человек, который будет смирно стоять в церкви, а потом членораздельно выступать за столом. А мне нужна хорошенькая соседка по столу, халявная выпивка и ноль ответственности. Обещаю надеть самый приличный костюм из тех, что есть.

— Врешь, ты никогда не носил костюмов, Эйстейн.

— Именно поэтому они так хорошо сохранились, ага. От умеренного использования. Очень похоже на твоих приятелей, Харри. Мог бы и позванивать хоть иногда.

— Мог бы.

Они закончили разговор, и Харри стал пробираться дальше к центру города, просматривая короткую записную книжку с оставшимися кандидатами в свидетели. А точнее, с одним кандидатом. Он набрал номер Беаты Лённ. Через пять гудков включился автоответчик, и Харри оставил сообщение.

Поток машин медленно двигался вперед.

Он набрал номер Бьёрна Хольма.

— Привет, Харри.

— Беата пришла на работу?

— Она сегодня приболела.

— Беата? Она никогда не болеет. Простыла, что ли?

— Не знаю. Прислала ночью эсэмэску Катрине. Больна. Слышал про Берг?

— Ох, об этом-то я и забыл, — соврал Харри. — И?

— Он не нанес удара.

— Жаль. Держитесь. Попробую позвонить ей на домашний.

Харри набрал номер стационарного телефона Беаты.

Он звонил две минуты, но никто не отвечал. Харри посмотрел на часы: до занятий было еще много времени. Район Уппсал находился по дороге, и он не потеряет много времени, если заскочит к Беате. У Хельсфюра он свернул.

Дом, доставшийся Беате от матери, напоминал Харри дом в Уппсале, где он сам вырос: типичный деревянный дом, построенный в пятидесятые годы, скромная коробка для растущего среднего класса, который полагал, что яблоневый сад больше не является привилегией высшего класса.

Не считая рокота мусороуборочной машины, двигавшейся от одного мусорного бака к другому с противоположного конца улицы, вокруг было тихо. Все ушли на работу, в школу, в детский сад. Харри припарковался, подошел к калитке, прошел мимо детского велосипеда, мимо мусорного бака, наполненного торчащими наружу черными пакетами, мимо турника, взбежал по лестнице, где стояла знакомая ему пара кроссовок «Найк». Он нажал на кнопку звонка под керамической табличкой с именами Беаты и ее дочки.

Подождал.

Снова позвонил.

На втором этаже находилось открытое окно. По его предположениям, это было окно одной из спален. Харри выкрикнул имя Беаты. Наверное, она не слышала его из-за грохота железного пресса приближающегося мусороуборщика, который давил и ломал отходы.

Харри потрогал ручку двери. Открыто. Он зашел. Покричал. Никто не откликнулся. Он больше не мог пренебрегать беспокойством, мучившим его уже некоторое время.

Новость, которой не было.

Она не ответила на звонок по мобильному.

Харри быстро поднялся наверх и пошел из спальни в спальню.

Пусто. Беспорядка нет.