Ведьма - Камилла Лэкберг (2019)

Она показала дисплей Нильсу и Бассе.

– Ты шутишь? – спросил Нильс, ощущая, как приятный холодок возбуждения пробежал по телу. – Так это выложено в Сети?

– Да, я нашла это, типа, одним кликом! – воскликнула Вендела.

– Охрененно здорово…

Рядом с ним заерзал Бассе.

– Что будем делать? Выложим в «Снэпчат»?

Вендела улыбнулась Нильсу. Тот сидел молча, обдумывая что-то. Потом по его лицу расползлась улыбка.

– Мы ничего не будем делать. Пока.

Поначалу лица у Бассе и Венделы выглядели разочарованно. Но когда он быстренько изложил им свой план, Бассе громко расхохотался. Гениально. Так просто и так гениально…

* * *

Когда Карим уселся за кухонный стол, дети напали на него с расспросами, однако у него не было сил отвечать. Только пробормотал что-то. Так много впечатлений за такой краткий срок… Такой умственной усталости ему не приходилось переживать с тех пор, как он начал учиться в университете. Пожалуй, все это не так сложно – он изучал и более трудные дисциплины; все затруднялось тем, что информация подавалась на языке, которым он не владел, и сама суть была ему чужда. И пугающа.

Воспоминания о пути через Средиземное море навалились с такой силой, что Карим оказался застигнут врасплох. Только сейчас он до конца осознал, какого страху натерпелся, находясь в той лодке. Тогда у него не было времени на собственные страхи. Они с Аминой думали лишь о том, чтобы придать детям чувство уверенности. Но сегодня утром, выйдя под парусами с Биллом, Карим вспомнил каждую волну, каждый крик тех, кто оказывался в воде, взгляд в глазах тех, кто внезапно переставал кричать и медленно уходил под воду, чтобы никогда больше не вынырнуть. Ему удалось вытеснить из себя все это, убедить себя в том, что единственное по-настоящему важное – их нынешняя безопасность. У них есть новая страна. Новый дом.

– Ты хочешь поговорить об этом? – спросила Амина, погладив его по волосам.

Карим покачал головой. Не то чтобы он не хотел довериться ей. Жена не осудит, не станет сомневаться в нем. Но она так долго держалась… И там, в Сирии, и во время их долгой дороги в Швецию. Теперь его очередь быть сильным.

– Просто устал, – проговорил он, накладывая себе порцию баба-ганужа[35]. Это блюдо у нее получалось не хуже чем у его матери. Хотя последней он никогда не решился бы об этом сказать. Темперамент у нее был такой же необузданный, как и у Амины.

Жена положила ладонь на его руку. Погладила шрамы выше запястья. Он устало улыбнулся ей.

Мать умерла, пока Карим сидел в тюрьме, а потом им пришлось бежать. Рассказывать о своих планах они никому не решились. Сирия превратилась в страну доносчиков, где никогда не знаешь, кто решит спасти свою шкуру, сдав других. Соседи, друзья, члены семьи – ни на кого нельзя было полагаться.

Думать о поездке ему не хотелось. Он понимал – многие шведы считают, что они покинули свою страну в надежде на богатую жизнь. Его поражала эта наивность – как можно подумать, что человек бросит все, что ему известно и дорого, ради мысли о том, что на Западе он будет купаться в роскоши. Естественно, ему тоже доводилось сталкиваться с людьми, готовыми перешагнуть через женщин и детей, чтобы спасти самих себя, – тех, кто считал, что своя рубашка ближе к телу. Но как ему хотелось, чтобы шведы увидели всех остальных… Тех, кому пришлось оставить свой дом, чтобы спасти жизнь себе и близким. Тех, кто готов был отдать все свои силы и знания стране, принявшей их.

Амина продолжала гладить его по шраму, и Карим поднял глаза от тарелки. Заметил, что так ничего и не съел, погрузившись в воспоминания, которые, как ему казалось, он уже вытеснил.

– Ты уверен, что не хочешь об этом поговорить? – Жена улыбалась ему.

– Было трудно, – ответил он.

Самия поддала Хассану, и Амина строго посмотрела на них. Одного такого взгляда обычно было достаточно.