Запри все двери - Райли Сейгер (2020)

– Ты уверена, что все в порядке?

– Честно говоря, мне нездоровится. – Раз изобразить энтузиазм не вышло, остается только найти подходящее оправдание. – Кажется, простуда. Я всегда заболеваю, когда начинает холодать. Думала, что после чашки чая мне станет лучше, но теперь понимаю, что нужно прилечь.

Если Грета понимает, что я всего лишь хочу ее выпроводить, то не подает виду. Она просто допивает свой чай, вешает на плечо сумку и неторопливо выходит из кухни. У двери она говорит:

– Отдохни. Я загляну к тебе завтра.

Я через силу улыбаюсь.

– Если я не загляну к вам раньше.

– А, так это соревнование, – говорит Грета. – Что ж, я принимаю вызов.

Она выходит и по пути к лифту машет мне рукой на прощание. Как только она скрывается из виду, я закрываю дверь и бегу в кабинет. Схватив с полки экземпляр «Сердца мечтательницы», который я заметила в свой первый день в Бартоломью, я открываю его на первой странице.

То, что я вижу, вызывает странное чувство у меня в груди. Как будто мое сердце разбивается на множество острых осколков.

Я дала Грете возможность сказать правду, но она солгала. Я не знаю, зачем. Не знаю, что это значит.

Знаю лишь, что в этой книге почерком Греты написано то же самое, что и в двух других экземплярах. Различаются лишь имена.

В одной книге – мое имя.

В другой – имя Ингрид.

А в этой…

Дорогая Эрика,

Очень рада знакомству! Энергия твоей молодости наполняет меня жизнью!

С наилучшими пожеланиями,

Грета Манвилл.

34

Я твержу себе, что это ничего не значит.

Что Грета пишет одни и те же слова каждый раз, когда у нее просят автограф.

Что книги с такой подписью есть у сотен женщин.

Что Грета вовсе не завела дружбу с Эрикой и с Ингрид так же, как завела ее со мной. Что она не приглашала их к себе, не звала на ланч, не рассказывала про свое прошлое, чтобы потом… Что? Убить их? Похитить?

Разумеется, нет.

Она не способна на это. Ни физически, ни душевно.

По причине своего возраста и хрупкого здоровья Грета Манвилл совершенно безобидна.

Но почему она солгала? В самих автографах нет ничего сомнительного. Грета – писательница. Естественно, она раздает автографы. Если бы она просто признала, что подписывала книги для Ингрид и Эрики, у меня не возникло бы и тени подозрения. Меня напугала именно ее ложь.

Остается надеяться на то, что так Грета пыталась меня защитить. Она знает, через что я прошла. Я сама выложила ей все свои грустные истории. Вполне вероятно, что она жалеет меня и думает, что я почувствую себя менее особенной, если узнаю о других книгах. Будто бы если я стану любимицей Греты, мое прошлое перестанет быть таким дерьмовым.

Или, возможно, Грета знала Ингрид ближе, чем признает. И Эрику тоже. Она дружила с ними и теперь, зная, что они пропали, не желает быть втянутой в расследование. Это не значит, что она виновата в их исчезновении. И не значит, что ей все равно. У нее просто нет времени и сил искать их так же настойчиво, как это делаю я.

Но третье возможное объяснение заслоняет собой два других – Грета что-то скрывает.

Она уже говорила, что Ингрид приходила к ней, якобы с расспросами о пугающем прошлом Бартоломью. Что, если и это – очередная ложь? Что, если Ингрид спрашивала Грету не про здание, а про Эрику?

Это вовсе не так невероятно, как может показаться. Я пришла к Грете, чтобы расспросить ее об Ингрид. Вполне возможно, что та поступила точно так же, пытаясь найти Эрику. Может, как и у меня, у нее были причины полагать, что Грета и Эрика были подругами.

С другой стороны, Ингрид действительно могла спросить ее о Бартоломью – потому что подозревала, что об этом спрашивала Эрика. Маловероятно, но возможно. Чтобы подтвердить это предположение, нужно проверить, не интересовалась ли Эрика прошлым Бартоломью.