Моя последняя ложь - Райли Сейгер (2019)

Даже без этого крыла в этом месте есть что-то странное. На углу здания висит мертвый плющ. Солнце, отражающееся в окнах, лишило их прозрачности. Фотография напоминает мне картину Эдварда Хоппера «Дом у железной дороги». Говорят, именно она послужила прототипом дома из фильма «Психо». Все три здания выглядят угрюмо, в них чувствуется угроза.

Внизу есть подпись. Доктор Чарльз Катлер позирует у лечебницы «Тихая долина», 1898.

В памяти мгновенно вспоминает эпизод пятнадцатилетней давности. Мы с Вивиан в лесу. Мы читаем гравировку на дне гниющей шкатулки.

Тихая долина.

Я помню, что во мне проснулось любопытство. Видимо, не во мне одной, раз Вивиан пришла сюда за информацией. Она узнала, что Тихая долина – это сумасшедший дом.

Мне интересно, поразилась ли она так, как поразилась я. Я хочу узнать, испытала ли она те же чувства. Сидела ли, моргая и не веря своим глазам, пытаясь понять, как шкатулка с ножницами из психиатрической лечебницы оказалась на берегу Полуночного озера. Билось ли у нее сердце так сильно, как бьется у меня? Дрожали ли ноги?

Шок проходит, когда я перевожу взгляд на следующую страницу. Кто-то провел карандашную линию между двумя абзацами. Скорее всего, это была Вивиан. Она вполне могла бы испортить библиотечную книгу, особенно если нашла что-то важное.

К концу девятнадцатого века в лечении психически больных наметился раскол. В городах лечебницы были заполнены бедняками и нищими. Несмотря на общественный призыв к реформам, пациенты содержались в ужасающих условиях. Персонал больницы, зачастую необразованный и получавший мало денег, обращался с ними просто ужасно. Богатые слои населения искали помощи у врачей, открывавших небольшие частные платные заведения. Эти больницы не контролировались государством и не получали от него помощи. Подобные оздоровительные комплексы (именно так их обычно называли) обычно располагались в сельских угодьях и на отдаленных территориях. Богатые могли отослать беспокойного родственника, не боясь сплетен и скандалов. Они платили хорошие деньги, чтобы «дурных овец» увезли, чтобы о них позаботились.

Несколько докторов с прогрессивными взглядами резко осуждали разницу в обращении с богатыми и бедными. В попытке сократить несправедливость они открыли двери своих идиллических лечебниц для всех желающих. Некоторое время доктор Чарльз Катлер был частым гостем в сумасшедших домах Нью-Йорка и Бостона, где он находил пациентов в самых неудачных обстоятельствах, становился их попечителем и увозил в лечебницу «Тихая долина». Согласно записям в дневнике врача, работающего в печально известном заведении острова Блэквелл в Нью-Йорке, доктор Катлер собирался доказать, что более мягкий подход поможет всем психически нездоровым женщинам, а не только богатым.

Я почти уверена, что в дневнике Вивиан писала об этом, но я понятия не имею, какое отношение это имеет к Френни. Скорее всего, никакого. Так почему Вивиан была убеждена в обратном?

Есть только один способ узнать. Я должна обыскать Особняк. Вивиан нашла что-то в кабинете перед тем, как ее увидела Лотти. Находка привела Вивиан сюда, в эту же библиотеку, к этой же книге.

«Всегда оставляй след из хлебных крошек, – сказала мне Вивиан. – Чтобы найти путь обратно».

Я думаю, что мне не хватит оставленного ей следа. Мне понадобится помощь друга.

Я беру телефон и немедленно звоню Марку по видеосвязи. Он отвечает в явной спешке, его голос практически утопает в какофонии звуков на кухне его бистро. За его спиной шеф-де-парти пытается управиться с кастрюлей, внутри которой что-то шипит и взрывается.

– Я знаю, что не вовремя, – говорю я.

– Обеденная лихорадка, – отвечает Марк. – У меня есть ровно одна минута.

Я сразу приступаю к делу:

– Помнишь того библиографа-консультанта из Нью-Йоркской Публичной библиотеки? Ты с ним встречался.

– Билли? Конечно. Он похож на занудного Мэтта Деймона.

– Вы еще дружите?