Поклонник - Анна Джейн (2019)

Он уже ждет меня. Белобрысый улыбчивый мальчик с худыми коленками. Он старше меня и умнее. Защищает от всех мальчишек! И знает столько всего на свете! Мальчик видит меня и радостно вскакивает с кирпичей, которые сложил в своеобразный трон.

– Пришла, – улыбается он. – Родители не заметили?

– Нет. А во что мы будем играть? – с интересом говорю я. Он всегда придумывает что-то веселое.

– В больницу. Хочешь?

– Хочу!

– В больницу для животных, – уточняет он, и я радостно киваю.

И слышу тихое поскуливание. Сон прерывается змеями ползут шипящие полосы, какие бывают у неисправного старого телевизора. Не знаю, что происходит, но мне страшно. Я хочу крикнуть: «Нет, не надо, пожалуйста, не делай это! Нет, нет, нет!» – но мой голос превращается в тишину.

Когда полосы исчезают, я вновь вижу себя и белобрысого мальчика. Мы стоим и смотрим вниз. У наших ног лежит маленькое пушистое тельце, под которым расплылась лужа крови.

Я плачу. Слезы стекают по моим щекам и капают на воротник.

– Мы не смогли его вылечить. Он был сильно болен. Не плачь, сестренка, ну не плачь! – Мальчик гладит меня по волосам и вдруг резко поворачивается вправо, к окну.

Я перемещаюсь – теперь стою с той стороны окна, словно подглядываю. Взгляд у него не детский. Взрослый и очень жестокий. Он улыбается мне, и его рот полон сухой земли.

Я просыпаюсь в слезах – мне так жаль этого щенка, он был таким добрым и хорошеньким, я гладила его, носила на руках и звонко целовала в теплый влажный нос. Сидя на кровати, на которую падают лучи восходящего солнца, я реву, как ребенок, закрыв глаза ладонями, кривя рот, всхлипывая, – никто ведь не видит, а значит, можно.

Не знаю, что на меня находит, будто бы это плачу не я, а маленькая девочка внутри. Она заходится рыданиями, и я – вместе с ней. Мне так его жалко, так жалко. Вытирая слезы, я вдруг задаюсь вопросом, который уже возникал у меня, но никогда не воспринимался как серьезный.

Почему я не помню своего детства? Что со мной было? Мои сны – это больное воображение, игра теней, замурованных в моем бессознательном, или реальность? Может быть, все это было правдой? И то, что воспоминания стерлись, – работа еще одного защитного механизма – вытеснения? Мертвый щенок не выходит из моей головы. Он так скулил… Боже. «Кто-то плачет, кто-то врет. Кто не вспомнит – тот умрет!» – поет демон мстительно. Рыдания подступают к моему горлу, и я снова плачу.

Звонок телефона заставляет меня немного успокоиться. Это Матвей. Еще нет и семи, а он уже хочет меня услышать. Будто почувствовал что-то.

– Да, – говорю я.

– Что с голосом? – моментально откликается Матвей.

– Да так, немного простыла.

– Ложь. Ты плачешь. Что случилось, принцесса?

Его бархатный голос заставляет меня прийти в себя. Демон исчезает. Я чувствую себя увереннее.

– Ничего, – отвечаю я.

– Что-то с мамой? – не отстает Матвей.

– Да нет же, все в порядке, просто страшный сон, – отмахиваюсь я и вспоминаю, что мама совсем скоро вернется домой. Это заставляет меня улыбнуться.

– Я все-таки заеду.

– Не стоит, котенок, тебе далеко ехать, да и на метро быстрее, чем по пробкам на машине, – с теплотой в голосе говорю я. – К тому же мы встречаемся днем.

– Как ты меня назвала? – любопытствует Матвей. – Котом?..

– Котенком, – поправляю его я и думаю вдруг, что он же сильный и смелый волк, а не беззащитный котенок. Но кто называет своего парня волком? Может быть, волчонком?

– Не нравится? Тогда будешь волчонком.

– Замечательно. Я стал животным.

– Ты же называешь меня ласково «принцесса». Я тоже хочу тебя как-нибудь называть, – болтаю я всякие глупости, чтобы забыть этот страшный сон.

Мы разговариваем до того момента, как у меня начинает звенеть будильник. Тогда я нехотя прощаюсь с Матвеем, еще раз называю его волчонком и иду собираться.

Ощущение, что за мною следят, все не пропадает.