Убийственно тихая жизнь - Луиза Пенни (2014)

– Я глава дорожно-ремонтной службы. Отправляю бригады на работы, определяю наиболее проблемные участки. Иногда просто объезжаю дороги – смотрю, какие нуждаются в ремонте. Не хочу, чтобы сигналом к ремонту становились дорожные аварии.

Это случается слишком часто. Обычно смерть приходит ночью, забирает человека во сне, останавливает его сердце или будит его нестерпимой головной болью, ведет в ванную, а потом набрасывается и заливает его мозг кровью. Она поджидает его на улочках и станциях метро. После захода солнца облаченные в белое ангелы-хранители выключают свет, и смерть приглашается в обработанную бактерицидами палату.

Но за городом смерть приходит без приглашения днем. Она забирает рыбаков прямо из лодок. Хватает за щиколотки купающихся ребят. Зимой она сбрасывает их вниз по склону, слишком крутому для их неопытности, сталкивает их лыжи на поворотах. Она подстерегает на берегу, где снег еще не успел срастись с ледком, а их горящие глаза не видят этого, где вода еще выплескивается на берег, а отчаянный саночник не вписывается в поворот. Смерть стоит в лесу с луком и стрелами на рассвете и в сумерках. Она скидывает машины с дороги среди бела дня, когда колеса вдруг пробуксовывают на льду или на снегу. Или на ярких осенних листьях.

Мэтью Крофта всегда вызывали на дорожные происшествия. Иногда он приезжал первым. Когда он высвобождал тело из покореженного металла, его скорбное сердце и мысли воспаряли к поэзии. И он читал про себя стихи, заученные из книг, которые ему давала мисс Нил. А его любимыми были стихи Рут Зардо.

В спокойные дни он нередко навещал мисс Нил, сидел у нее в саду на деревянном стуле, смотрел на речку за газоном, усыпанным флоксами, и заучивал стихи, чтобы потом с их помощью отваживать ночные кошмары. Он заучивал стихи, а мисс Нил готовила розовый лимонад или обрывала завядшие многолетники. По какой-то причине Мэтью был не готов говорить об этом полиции, не хотел так глубоко впускать их в свою жизнь.

Он остановился на полуслове, чуть напрягся. Мгновение спустя это услышал и Гамаш. Сюзанна открыла дверь из подвала и появилась в кухне.

Выглядела Сюзанна Крофт совсем неважно. На собрании в церкви у нее был напряженный вид, но он не шел ни в какое сравнение с тем, что видел Гамаш сейчас. Кожа у нее была почти прозрачная, кроме тех мест, где высыпали прыщи. А из-за тонкой пленочки пота блестела, как у рептилии. Гамаш пожал ей руку, холодную как лед. Он почувствовал, что Сюзанна охвачена ужасом. Испугана до безумия. Гамаш взглянул на Крофта – тот теперь даже не пытался скрыть собственный страх. Он смотрел на жену, как смотрят на призрака, привидение, явившееся с особо жутким и личным посланием.

Через мгновение лицо Мэтью Крофта вернулось к норме, и лишь бледность кожи говорила о том, что под ней не все в порядке. Гамаш предложил миссис Крофт сесть на его место, но Мэтью схватил табуретку, а жене уступил свой стул. Никто не произнес ни слова. Гамаш посылал Бовуару невидимые сигналы молчать. Пусть тишина станет невыносимой. Эту женщину обуял какой-то страх, но она, кажется, готова была освободиться от него.

– Вам дать стаканчик воды? – спросила Николь у Сюзанны Крофт.

– Нет, спасибо. Позвольте, я приготовлю чай.

С этими словами миссис Крофт вскочила со стула, и ход вещей был нарушен. Гамаш в недоумении уставился на Николь. Если она хотела саботировать ход следствия и поставить под угрозу свою карьеру, то ничего лучше и придумать не могла.

– Позвольте, я вам помогу, – сказала Николь, вскакивая и хватая чайник.

Когда Николь заговорила, на лице Бовуара появилось свирепое выражение, но затем его сменила обычная маска рассудительности.