Оружейный барон - Дмитрий Старицкий (2016)

На самом деле встреча с генералом Моласом в «Круазанском приюте» ничем не отличалась от такой же встречи, к примеру, в особняке армейского штаба. Разве что декорациями. И велась с глазу на глаз.

Молас довел до моего сведения то, что мне и так было известно от принца, но пока без конкретики. Теперь мне конкретику обрисовали в полный рост. Что я должен сделать и как. Появившийся флигель из дворца только подтвердил его слова официальными документами, наделяющими меня особыми полномочиями. И в половине второго, переодевшись в полевую форму и кожаную куртку, что принес мне Тавор, с избранными рецкими офицерами я покинул «Круазанский приют» через черный ход на другой улице — пустынной по ночному времени. Там нас уже ждала моя карета.

Через четверть часа соединились с полуротой горных егерей капитана Вальда в переулках около городской тюрьмы. Огласил им диспозицию и задачу. Добился понимания своего маневра каждым солдатом.

— Ваша милость, осмелюсь доложить, что карета начальника контрразведки пять минут назад выехала из ворот в сторону старого города, — сообщил подбежавший унтер-офицер, командовавший наблюдателями.

— Все готово?

— Так точно, — вразнобой ответили субалтерны и унтера.

— Тогда работаем, — выдохнул я. — Вперед, заре навстречу…

Теперь моя задача — исчезнуть из города до приезда больших начальников из имперской столицы. В то, что без них обойдется, никому не верилось. Вопрос был в уровне командированных чинуш, ибо он покажет реальную заинтересованность императора в этом деле.

Суд над «недобитой контрой» конечно же пройдет в закрытом режиме особого трибунала, без выноса сора из избы. Именно поэтому поберечься стоит. Не зря меня так вот отправляют на фронт, с официальным выговором… Дважды за одно и то же по имперскому уставу офицера не наказывают.

Вот опять с первого этажа какие-то странные звуки доносятся… и с улицы.

Сунул пистолет в кобуру. Повесил ее на шею. В руки взял пулемет, ободрившись его тяжестью и большой емкостью магазина, осторожно подошел к окну и выглянул в него сбоку.

На противоположной стороне улицы, в некотором отдалении от моих ворот, виднелись размытые силуэты трех запряженных пролеток с поднятым верхом. Большего разглядеть невозможно. Темно. Луны почти нет. А ночное освещение улиц бюджет нашего поселка не тянул. Ни газовое, ни масляное.

Снизу раздался выстрел чего-то неармейского, судя по звуку. И сразу за ним выстрел из пистолета Гоча — его я ни с чем не спутаю.

На эти звуки человек восемь от пролеток решительно побежало к моему дому. Явно не с поздравлениями по поводу тезоименитства его величества.

Когда первый из них стал открывать створку ворот, я, уже не раздумывая, стволом пулемета выбил оконное стекло и выдал вниз неприцельную очередь. Некогда было прицеливаться. Стреляные гильзы зацокали по полу. Воздух в комнате сразу пропитался тухлым привкусом сгоревшего кордита.

В ответ снизу послышались крики, стоны, матерная ругань и звон бьющегося об отмостку стекла.

Я добавил в том направлении еще очередь на десяток патронов.

— Атас! — заполошно крикнул кто-то, и поредевшая толпа налетчиков ломанулась обратно к экипажам.

Снизу вдогонку раздались знакомые сухие выстрелы пистолета Гоча.

«Охрана все же бдит», — удовлетворенно подумал я и дал еще одну очередь вдогонку, задев экипажи и лошадей, которые жалобно заржали.

Повозки стали разворачиваться.

Я еще выстрелил пятком патронов поверх их голов — лошадок жалко. Процесс отступления неведомых супостатов резко ускорился. Вскоре только одна пролетка оставалась на месте. И только конский топот затихал вдали.

Над полом с лестницы показалась голова отдышливого егеря. Потом он сам с лампой в одной руке и пистолетом в другой.