Дорога гнева - Валерий Шмаев (2019)

Откуда я узнал о парашюте? А куда у меня Клаус с ребятами бегали? На место высадки группы. Они не только все закопанные парашюты принесли, но и Сару выкопали и принесли к нам на базу. Сару мы похоронили рядом с «Батей» и Давидом, а вот то, что на ней было, я очень внимательно изучил. Предатель не нашёл то, что Сара несла мне, либо не успел, либо просто не нашёл. Сару обыскивали, но обыскивали поверхностно, до нижнего белья не докопались.

Одна маленькая шёлковая тряпочка с информацией была пришита на левой ноге под коленом, вторая – на внутренней части правого бедра. Именно поэтому с ребятами я отправлял Клауса: он врач, понимал, что делал и для чего. Раз Сару обыскивали, значит, понимали, что искать, просто так в крови ковыряться не будешь.

Кроме этого, «Ода» с «Рысью» нашли и выкопали закладку разведгруппы. То, что командир группы не потащил с собой на место встречи, то есть содержимое второго грузового контейнера. Его нашли, но тут же, прямо на месте, закопали. Где – ни «Ода», ни Тамир не видели, видел Даир, но он промолчал и потом рассказал «Оде».

Всё это тоже сейчас на нашей базе и внимательно изучено мной и «Сержем». Судя по содержимому контейнера, группа планирует захват меня любимого. В контейнере много интересного. Оружие с глушителями и боеприпасы, яды и снотворное, рация и питание, продукты и медикаменты. Может, я и параноик, но лучше перебдеть.

Тот радист и два автоматчика, что у меня сейчас в лагере, выдернуты были не наобум. Допросив «Оду», Тамира и Даира, мы выяснили, что именно эти трое к Саре даже не подходили, увидели её только в яме и были очень сильно огорчены. Как потрясающе красивая девушка, Сара нравилась не только мне. Поэтому я и выдернул их к нам на базу. Попав к нам, разведчики удивились, лишились всего оружия и разбежались по разным землянкам.

Радист живёт со своей персональной охраной, в смысле с конвоем, и ходит на радиосеансы только с ребятами «Погранца», а автоматчики работают инструкторами у «пионеров», живут каждый со своей группой и тоже нигде и никуда не ходят минимум без двоих сопровождающих. Я не говорю уже о том, что мы их тоже больше недели допрашивали, выяснив огромное количество любопытных деталей.

В течение всего года я несколько раз связывался с Елагиным по рации, но первую радостную весть я получил от него только в начале января. Получив короткую радиограмму в условленное время, я всё понял. Елагин до сих пор мне не верил, и только сейчас до него дошло, что у Паулюса нет никаких шансов. Кольцо вокруг группировки, окружённой под Сталинградом, сжималось, и Паулюсу оставалось совсем недолго ходить генерал-полковником. Совсем скоро ему присвоят звание генерал-фельдмаршала, а потом и военнопленного. О чём я Елагину тут же и сообщил, а Елагин прислал необходимую мне информацию. Теперь ему надо было торопиться.

Следующее сообщение я получил двадцать второго января. Сообщение было короткое, но, получив его, я усмехнулся. Теперь Елагин был наш с потрохами. Паулюс получил звание генерал-фельдмаршала, а его войска были в катастрофическом положении. Сообщение гласило: «Я всё понял, простите». Через сутки Елагин прислал «синий свет», что означало готовность к обмену, а ещё через сутки – «красный свет». Он встретился с матерью и забрал её. Скорость, с которой Елагин забрал мать, меня не удивила. Княгиня Елецкая уже более месяца жила в советском посольстве в Лондоне и ожидала только сына. Её отдавали без всяких условий. Ещё через двенадцать часов пришло контрольное подтверждение, означающее, что Елагин подтверждает предыдущее сообщение и приступает к реализации моего плана. Это сообщение подтверждало ещё и то, что он работает не под контролем. Теперь Елагин работал на нас и в то же время на себя и своё светлое будущее. Бриллианты, которые я ему передал в посылке, были на очень приличную сумму, а для большинства людей на этой планете – просто на гигантскую.