Асимметричный ответ - Макс Глебов (2020)

– Товарищ маршал, моя уверенность опирается на план, составленный исходя из анализа сложившейся ситуации. Я считаю, что необходимо создать сильную группу прорыва, сосредоточив в ней наиболее подготовленные к химической войне соединения и все имеющиеся в резерве танки. Только в этом случае мы сможем срезать образовавшийся выступ или создать настолько значимую угрозу коммуникациям Клейста, что он будет вынужден сосредоточиться на ее отражении, отказавшись от выполнения основной задачи, – я подошел к карте и взял в руку указку. – С юга я предлагаю нанести вспомогательный контрудар силами Брянского фронта, а главные усилия сосредоточить на северном фланге Клейста, перейдя в контрнаступление со стороны Сычёвки с задачей перерезать линии снабжения первой танковой группы вермахта.

– То, что вы предлагаете – явная авантюра. Нам придется поставить все на один удар. Если он не принесет успеха, остановить Клейста нам будет уже просто нечем.

– Борис Михайлович, вы же сами понимаете, что, бросая резервы под танковый каток Клейста, мы его все равно не остановим. Разве что, немного задержим продвижение противника, но все с тем же катастрофическим результатом в конце.

– Я повторяю вопрос, – с нажимом произнес Шапошников, – почему вы так уверены в успехе контрудара?

– Товарищ маршал, я прошу вашего разрешения возглавить передовую группу прорыва – те самые танковые бригады, усиленные химвойсками. На месте я смогу точно определить наиболее слабый участок немецкой обороны. Мы пробьем коридор в химическом заграждении, а дальше армии Калининского фронта разовьют успех. Немцы не верят в нашу способность эффективно действовать в зоне химического заражения, и удара по своему северному флангу они не ждут. Нельзя упускать такую возможность. Вполне вероятно, что другого шанса у нас просто не будет.

Глава 4

Гитлер нервно прохаживался вдоль длинного стола, застеленного картами. Мрачный интерьер большого зала для совещаний был выдержан в стиле средневекового замка. Обычно Фюреру такая обстановка нравилась, но сейчас он испытывал нарастающее раздражение.

– Беспрецедентная концентрация усилий на Московском направлении заставила нас снять лучшие дивизии с других участков фронта, особенно из-под Ленинграда и с юга России, – продолжал доклад генерал Гальдер. – Это дало возможность противнику предпринять ряд наступательных операций, эффективно противостоять которым наши ослабленные части оказались не в состоянии. Под Ленинградом советские войска предприняли контрнаступление против группы армий «Север». Под угрозой окружения дивизии фон Лееба были вынуждены оставить Тихвин и отойти на западный берег реки Волхов. По причине отсутствия резервов, переброшенных для усиления войск фон Клейста, русским удалось в нескольких местах переправиться через реку и закрепиться. Наиболее тяжелое положение сложилось на Киришском плацдарме, который наша шестнадцатая армия пыталась удержать на восточном берегу. Противнику удалось заставить генерал-фельдмаршала фон Лееба эвакуировать плацдарм. При отступлении попала в окружение часть наших войск, защищавших Кириши[3].

Все это Гитлеру было известно, но перебивать начальника генерального штаба он не стал. Еженедельный общий доклад об обстановке на фронтах стал традицией, нарушать которую Фюрер не видел смысла.