Зоя - Юлия Ларосса (2019)

Пугливая надежда, что она хочет со мной дружить, теплилась во мне. Я не понимала, зачем ей нужна моя дружба, поэтому постоянно разубеждала себя в этом.

Часто я оставалась в доме одна, не считая охраны и других служащих, с которыми даже не встречалась. Виктор и Злата уезжали в свою квартиру. Жизнь в этом особняке для них вынужденная мера. Почему, я не спрашивала. Разве это мое дело?

Общение с Николасом уверенно втягивало в новый мир, который для многих был естественен, но чужд для меня. Пару раз я принимала его приглашение на кофе-чай. У нас оказалось много общих интересных тем, и я радовалась этому. Ведь долгое время не могла ни с кем разделить свое увлечение.

Спустя неделю у меня появились еще новые знакомые из школы, мобильный телефон, две отреставрированные картины и пять портретов Себастьяна Эскаланта.

Что нужно человеку, который хорошо сделал свою работу? Верно, отдых. Для многих он заключается в чашке ароматного дорогого кофе с банановым маффином или в посещении спорт-бара в компании друзей. Кто-то отдыхает, лежа на диване, просматривает очередную серию любимого сериала или читает книгу под тихую музыку для яркости воображения.

А для меня награда за выполненную работу и в то же время отдых — это рисование Себастьяна Эскаланта. Я включала медленный джаз, иногда блюз, и, словно одурманенная его образом, пыталась переместить картинку из своего воображения на чистый лист альбома.

Я рисовала его глаза под волнительно-бьющийся ритм сердца. Под исступленно стучащий пульс в ушах я изображала его полные губы. Я не могла и не хотела избавляться от воспоминаний о красивом голосе этого аристократа. Сказанные им слова я проматывала в голове, словно любимые треки в плеере.

С той встречи в кофейне мы больше не виделись. Грусть наполняла меня медленным и тягучим разочарованием. А разум с досадой и злорадством усмехался и напоминал, что я не имею права поддаваться подобной грусти.

Но лишь в своих рисунках я находила отраду. Ведь стоило уступить запретному желанию увидеть его глаза, и я уже бралась за пастели, которые так тонко передавали золотистый оттенок проницательного взгляда.

***

Ранним воскресным утром я отправилась за вдохновением. Прогуливаясь по многолюдным кварталам Барселоны, я впитывала в себя ее дух, жизнь и силу. Да и какую силу!

Мощная бурлящая река с берегами на любой стиль жизни. Хочешь культуры или испанского колорита? Вот, пожалуйста, причал «Большой королевский дворец». Желаешь духа старины и театрального искусства? Тогда парк на горе Тибидабо.

А море… Средиземноморские волны и белый песок внушали зависимость и опровергали исполнение задачи накупаться и насытиться ими.

Мой туристический опыт ухитрился едва оторваться от нулевой отметки, но уверенность в безупречности столицы Каталонии была заочно неопровержима.

Не влюбиться в этот город нельзя. С каждым шагом по брусчатому тротуару, с каждым поворотом улиц и теней деревьев, я понимала, что попадаю под власть красивого мегаполиса.

Ближе к жаркому полудню, я вернулась в особняк. Выключила Лауру Велш в своем плеере и вошла в дом.

— …Если еще раз увижу тебя у этого лотка!

Я застыла, увидев разгневанного Виктора Эскаланта, который словно хищник нападал на невинно-улыбающуюся Злату.

— Любимый мой Эскалант!.. — нежно заговорила она.

— Все, я сказал! — заорал он и быстро вышел из холла.

Я ощутила неловкость от того, что стала свидетелем конфликта семейной пары. Мои глаза встретились с понимающим серым взглядом девушки. Странно, но она не выглядела расстроенной или печальной. Наоборот, ее глаза светились чем-то похожим на восторженность, а на губах играла ласковая улыбка. Такое чувство, будто она только что слушала не гневную тираду, а оду любви в исполнении своего будущего мужа.

— Простите, я не хотела помешать! — промямлила я, виновато опустив глаза.