Зоя - Юлия Ларосса (2019)

Я достала сэндвичи, виноград, яблоки, воду и бутылку красного вина, чем очень удивила Себастьяна. Одобрив этот напиток, он разлил его по двум бокалам и вручил один из них мне. Я сделала глоток ради спасения и успокоения своих нервов и съела пару виноградинок.

Себастьян согнул одну ногу в колене и положил на нее руку с бокалом. Лениво откинув голову, он взирал на окружающих из-под прикрытых век.

Я села рядом, также прислонившись спиной к стволу дерева, и вытянула ноги. Искоса поглядывала на своего спутника, который с какойто настороженностью бросал на меня встречные взгляды. С невероятным усилием я поборола в себе острое желание достать свой альбом и сделать наброски той малышки с медведем в руках и, разумеется, рядом сидящего аристократа.

— В последнее время, — вторгся в мои раздумья голос Себастьяна, — мой брат и его невеста стараются занять мои вечера. Они почемуто решили, что я разучился хорошо проводить время.

Я усмехнулась, по-доброму ему завидуя. Ведь у него есть те, кто о нем искренне заботится. Снова сделала глоток вина и потянулась за виноградом:

— Разве это плохо проводить время со своими близкими?

— Да нет. Просто мне комфортнее наедине с самим собой, — резковато бросил он.

Проглотив виноград, я заговорила с открытой печалью в своем голосе:

— Я тоже люблю проводить время в одиночестве. Теперь люблю. Только это не мой выбор, так решила судьба. Мне пришлось лишь приспособиться.

Он повернул ко мне голову и прожег меня взглядом:

— Прости. Я забыл о твоих родителях.

Я не хотела отвечать, и от этой необходимости меня спасло начало спектакля. Мы обратили свои взгляды на ярко освещенную небольшую сцену, на которой уже началось представление — мюзикл «Ромео и Джульетта», поставленный по знаменитому одноименному произведению Вильяма Шекспира. Всем известный сюжет перенесли из шестнадцатого века в современность. Весьма достойная игра актеров, мелодичные голоса и красивая музыка.

Я, наблюдая за действием, происходящим на сцене, чувствовала, как красное сладкое вино насыщало мое тело приятной теплотой и негой. Но присутствие Себастьяна стало ощущаться острее. Я слышала его дыхание, с наслаждением вдыхала его аромат и чувствовала, когда он смотрел на меня. Почему он делал это так часто? Или мне кажется?

Раздумывая над этим, я опять взяла виноградинку и вздрогнула, когда его рука внезапно обхватила мое запястье. Наши взгляды встретились. Себастьян не торопясь поднес мои пальцы к своему лицу и… обхватил губами виноград.

О черт! Ощущения интимного касания и горячего дыхания на коже вскружило мне голову и вызвало импульсивный приступ дрожи.

— Спасибо! — произнес Себастьян, давя на меня силой своего темнеющего взгляда.

— Я хочу тебя… нарисовать, — неосознанно прошептала я.

— Только нарисовать? — вызывающе спросил он.

«Еще поцеловать. Я умираю от желания тебя поцеловать!» Но вместо этих слов я высвободила свою руку и опустила глаза, боясь его чрезмерной проницательности. У меня такое чувство, будто Себастьян играл со мной в слишком взрослую и искушенную игру. Рядом с ним я кажусь себе наивным ребенком, коим в действительности и являюсь.

Он отстранился от ствола дерева и потянулся ко мне рукой. Секунда и его пальцы нежно, но уверенно сжали мой подбородок. Я подняла взгляд к его глазам.

— Рисуй, если хочешь! — прошептал он и вернулся в прежнюю позу.

«Целуй, если хочешь!» — кричало мне сердце, и я, опасаясь, что он увидит мольбу в моем взгляде, достала свой альбом из сумки. Села напротив него и вздохнула, пытаясь сосредоточиться. Дрожащие пальцы перелистывали страницы в поисках чистого листа, взяли карандаш и начали творить.

Ох, как же я волновалась!