Зоя - Юлия Ларосса (2019)

Я подобна камню, который насильно откололи от скалы и уронили в воду. Шло время, а он все так же томился в одиночестве. Только острые углы стали более гладкими с годами. Но разве боль от утраты можно смыть или сгладить? Нет. Она навечно остается внутри. Живет и будет жить до последнего вдоха, рассвета и заката.

Я умылась, почистила зубы и отправилась в гардероб. Увы, я больше не испытывала радости от новой одежды. Натянув белую майку и джинсовые шорты, я заплела еще влажные волосы в косу и посмотрела на свое отражение.

Мысли о Себастьяне Эскаланте так и норовили заполнить мой разум. Но то, что случилось после моего вчерашнего позора, затуманило их.

Отвернувшись от зеркала, я направилась в студию. Со стороны гостиной до меня доносились голоса Латти и Виктора. Я старалась идти как можно тише, чтобы остаться незамеченной. Мне не хотелось пытать себя завтраком и отвечать на вежливые вопросы о моем паршивом самочувствии.

Вчера они вернулись почти следом за мной и обнаружили меня, напуганную, сидящую неподвижно на полу в гостиной. Пришлось все им рассказать. Про устрашившего меня незнакомца, но не про поцелуй Себастьяна. Долгие расспросы Виктора и его великана-охранника Бенедикта Раблеса, тревога беременной Златы и усталость от всех этих неприятных испытаний заставили меня в тысячный раз пожалеть о рассказе.

По безапелляционному настоянию Виктора я обратилась в полицию. Уставший полицейский выслушал меня, параллельно занося данные в компьютер, потом пояснил о чрезвычайной активности психически нестабильных людей, посоветовал сменить номер и настоятельно забыть о ночных прогулках в одиночестве.

Войдя в студию, я почувствовала слабое облегчение и выдохнула.

Нужно переключиться на работу. И перестать рисовать… понятно кого. Имя его тоже не стоит произносить, даже мысленно. Уж сильно оно мне нравится.

Ну, зачем? Зачем я его поцеловала?! Между нами витала какая-то магическая связь, манящая таинственность. Мне нравилось говорить с Себастьяном, тайком наблюдать за ним и вдыхать его аромат. Очень хотелось бы еще раз послушать его мнение о своих работах, увидеть его коллекцию картин и… бесконечно смотреть в медовые глаза.

Так, стоп! Опасная тема, опасные мысли.

Родители Виктора еще не привезли новые картины на реставрацию. Работы для меня не было.

Я взяла огромный чистый холст — квадрат почти с меня высотой. Акварели, кисти и палитра выстроились мне в помощь.

Перед моими глазами возникло лицо мамы. Я отчетливо видела трогательную улыбку, искорки сочувствия в ее темных и красивых глазах…

***

Звонок мобильного вырвал меня из творческой пучины. Я выключила песню «From Above» Виктории Толстой в своем плеере и ответила Николасу Франко.

— Привет, Зоя! — раздался его голос, преисполненный оптимизма.

— Сегодня мы собираемся в арт-кофейне на Гран-Виа. Я и ребята с удовольствием приглашаем тебя в нашу компанию. Что скажешь?

Почему бы и нет? Нужно отвлечься и как можно быстрее.

— Отличная идея. Спасибо, Ник.

— Правда? — я услышала намек на облегчение в его голосе.

— Да, — улыбнулась я в трубку. — Только расскажи мне подробнее, как туда добраться.

— Так давай я зайду за тобой?

— Спасибо, Ник, но нет. Лучше скинь мне координаты. Я живу не в своем доме, и мне будет неловко… Ну ты понимаешь?

— О, конечно! — протянул тот. — Окей, скину. До встречи, Зоя!

— Да. Пока, Ник!

Я опустила руку с мобильным и повернулась к своей завершенной картине. Шесть часов непрерывной работы. Очень быстро. Длиною в один творческий вдох. С полотна на меня смотрела мама. Печальный взгляд и робкая улыбка, словно уговаривали меня держаться, верить и не прекращать надеяться.

А еще она просила прощения за то, что ей пришлось покинуть меня. Навсегда.

***