Секрет за секрет - Елена Хантинг (2021)

– Сваливайте, – мотнул подбородком Бишоп, удерживая Кори на расстоянии вытянутой руки, пока Сисси бешеной курицей продолжала на него наскакивать.

Вдруг она остановилась и схватилась за живот.

– Ой! Ай! Что со мной? Если у меня начнутся преждевременные роды, я тебя засужу! – заорала она мне.

Кингстон подхватил меня за талию, приподнял над полом и буквально понес к выходу.

– Можешь уже меня поставить, – сказала я, когда мы прошли пол-улицы в сторону спорткомплекса.

Кингстон не ответил, неся меня, как ребенка, по служебной парковке. Даже у своей машины он не поставил меня на асфальт и не сказал ни единого слова. Это начинало меня беспокоить, как и желваки, игравшие у него на щеках. Кинг отпер замки, открыл дверь и усадил меня на пассажирское сиденье. Я так и подскочила, когда он с размаху врезал дверцей «Вольво». Обойдя капот, Кинг уселся за руль.

Он не сделал движения пристегнуться, проверить зеркала или завести мотор, а только тяжело дышал, стиснув руль так, что побелели пальцы.

– Кингстон?..

– Это правда? – напряженным голосом спросил он.

– Да, но это не то, что ты думаешь.

Он закрыл глаза. Мышцы рук напряглись. С видимым усилием разжав пальцы, Кинг потер подбородок, и когда он поглядел на меня, мне показалось, будто передо мной сидит незнакомый человек.

– Ты замужем, значит, я участвовал в адюльтере. Неоднократно.

Логично, что здесь-то рассудок его и покинул – Кинг же образец законопослушания. У него в генах заложено следовать правилам, поступать по совести и быть хорошим человеком.

– Но я не должна была… То есть я не предполагала, что я замужем за Кори! Я уже должна быть за ним не замужем… – я глубоко вздохнула, силясь утихомирить тревогу и умирая от стыда, что меня выставили разрушительницей семьи в постановочном шоу третьесортного таблоида. – Знаешь, проще рассказать все с самого начала.

– Может, тогда рассказать, пожалуйста? – дрожащим голосом попросил Кинг.

– Мы познакомились на первом семестре в колледже. Он принялся настойчиво ухаживать, всюду приглашал с собой и своими друзьями. Он играл в хоккей, а я интересовалась хоккеем. Мне было восемнадцать лет… С сексом я решила не торопиться – я не собиралась обязательно ждать до замужества, но мы с папой неоднократно говорили о важности… гм, о том, как важно убедиться – я готова к последствиям и к ответственности. Для папы последствием стала я…

Ну, разумеется, не только и не столько я, но я решила рассказать Кингу сокращенную версию, пока он не раскрошил все зубы, так он ими скрипел.

– Короче, я по натуре импульсивная, а Кори не особо умен. В восемнадцать я была еще импульсивнее, хотя в это трудно поверить, – я нервно засмеялась, но когда Кингстон не отреагировал, прокашлялась и заторопилась: – Мы встречались всего месяц, когда он сделал мне предложение.

Какая грубая ложь!..

– Я сдуру согласилась. Мы пошли к мировому судье и поженились, рассудив, что объявим об этом на праздниках… – Это, кстати, была идея Кори. – Я переехала к нему, хотя он жил в общежитии за пределами кампуса. Там гудели с утра до вечера и ничего за собой не мыли, особенно туалеты…

Вспоминая все это, я нервно выкручивала руки.

– Я почти сразу поняла, что совершила ошибку. Он сделал предложение в пятницу вечером, почти ополовинив бочонок с пивом. – По-моему, на следующее утро мы оба были подшофе или минимум с похмелья, когда поперлись в мировой суд. – Друзей с нами не было – Кори привел двух свидетелей с улицы, сунув им пятьдесят баксов.

– Господи, Куини! О чем ты только думала?

О том, что, если я буду замужем, папа перестанет обо мне волноваться и устроит свою личную жизнь, а у меня будет свой человек. Кроме того, с похмелья вообще плохо думается.

– По-моему, я вообще не думала, – был мой гениальный ответ.

Кингстон фыркнул и покачал головой.