Поход - Игорь Валериев (2020)

Под непрекращающимся артиллерийским огнём вернулся на позиции на берегу и, взяв на всякий случай четыре расчета, вернулся к полицейскому управлению, где нас должен был дожидаться посыльный. Тот оказался на месте, и мы потрусили неспешной рысью навстречу большому конвою из китайцев.

Увиденная картина добавила адреналин в кровь. От деревни Астрахановки по дороге вдоль реки Зее по два-три человека в ряд передвигалась колонна китайцев, растянувшаяся почти на две версты. По бокам её сопровождали два десятка верховых, уставших и злых, как черти, казаков, то и дело пускавших в ход нагайки. Ещё в охране было три десятка переселенцев, вооруженных американскими топорами на длинных ручках. Такой топор входил в инвентарь, выдаваемый переселенцам. У некоторых из них за поясом я также увидел револьверы.

Подъехал к группе верховых, сопровождавших полицмейстера, вокруг которой уже собиралась большая толпа жителей Благовещенска, пережидающих в этом месте уже вторые сутки артиллерийский обстрел. Видя, что Батаревич занят активной беседой с горожанами, направился с казаками к колонне.

— Скажи-ка, братец, где вы их столько нашли? — поинтересовался я у казака Амурского полка с лычками старшего урядника.

— В трёх верстах за Астраханкой, Ваше высокобродь, вытирая рукавом пот со лба, ответил казак. — У них там целый полевой бивак был оборудован.

— Как же вы их стронули-то с места? Их же чуть ли не в сто раз больше было?

— Немного повоевать пришлось. Уходя у них и оружие кое-какое нашлось. Из огнестрельного в основном револьверы. Но хлипкие душой они. Как пару десятков узкоглазых, что оружием грозить, да стрелять начали, в землю вбили, так остальные, как шёлковые стали, — урядник устало, но победно улыбнулся. — В конце конвоя две подводы с отобранным оружием едут. По дороге ещё много подобрали. Идут и сбрасывают под ноги. Тьфу, слабаки, — казак, чуть свесившись с седла, сплюнул на землю.

— А по дороге бежать не пытались? — поинтересовался я.

— Было несколько человек. Да от пули не убежишь. Если бы все врассыпную кинулись или напали, тогда бы вырвались. А так!… Аники-воины, нет в них стержня нашего казачьего.

«Нда, никакого тебе либерализма и толерантности, — усмехнулся я про себя. — Обнажил оружие — умри. Интересно, сколько казачки народу положили, и что им за это будет?!»

За разговор с урядником и своими мыслями не заметил, как доехали до места, где остановился полицмейстер. Батаревич, закончив что-то говорить жителям, присоединился к нашей группе.

— Что будем делать, Тимофей Васильевич? Я же не предполагал, что мы их почти всех соберём. Почитай, три тысячи народу набирается. Куда их девать?

— Отправить на ту сторону. И отправить немедленно. Если сегодня ночью будет штурм города, то никакие стены не удержат три тысячи потенциальных противников.

— Господи! Как их переправлять-то? — покачиваясь в седле, полицмейстер достал платок и, сняв фуражку, вытер струйки пота, катящиеся по вискам.

— На лесопилке полно бревен и досок, на самой реке, рядом с ней много сплавленного леса. Пусть китайцы делают плоты. Сплавим их в Амур по Зее. Там как раз течение к китайскому берегу направлено. Доберутся. Кто плавать не умеет на плоту, кто умеет, то держась за канаты, которые можно пустить по бортам плотов. Я тут прикинул, плот из пятнадцати бревен диаметром в фут и длинной в четыре сажени сможет нести пятьдесят человек.

— И стоить будет семь-восемь рублей. А таких надо шестьдесят, — грустно сказал полицмейстер и вновь стёр пот с висков. — Не думаю, что Павел Васильевич согласится потерять пятьсот рублей. Лесопилку-то он, как гласный городской Думы предоставил для моих нужд, когда я объяснил ему проблему. Но потерять почти тысячу стволов леса. Даже и не знаю, Тимофей Васильевич, как обратиться к нему с такой просьбой.