Бывших офицеров не бывает - Валерий Шмаев (2018)

Всё это и многое другое тщательно конспектируется Клаусом, Еленой, «Феей» и «Дочкой» для последующих тренировок с курсантами. В комплексе с органами, обозначенными на рабочих макиварах, и аннотациями врачей это очень неплохо усваивается. Сам я в тренировках пока участия не принимаю, но теоретически прорабатываю плотно.

Основное, к чему я подвожу все тренировки с инструкторами и старшими групп и мне самому интересно, – это разработка оптимальных приёмов для каждого своего бойца. Все курсанты у меня разной комплекции, у них разный возраст, сила, мышечная реакция и жизненный опыт. Поэтому в процессе обучения я стараюсь разработать для каждого из них оптимальный набор приёмов. Основная сложность заключается в том, что подобный комплекс я разрабатываю и для девчонок.

В первую очередь я прорабатываю базовые комплексы упражнений и приёмов для различных возрастных групп. Обучиться всему и сразу – у моих бойцов нет времени, и учиться они будут в том числе и во время боевых действий. К тому же летом мы будем набирать новых людей, и их тоже придётся учить с самого нуля.

Делаю я всё это только по одной причине – летом у меня не будет времени на теорию, а, кроме меня, подвести теоретическую базу для тренировок курсантов просто некому. То, что я сейчас преподаю, ни «Серж», ни «Старшина» даже не слышали, хотя определённая подготовка у них есть. Конспекты занятий пишут в четырёх экземплярах. Два рабочих для тренировок, один мне и один про запас.

Немцы и полицаи нас не беспокоят, хотя «фишки» несколько раз за всё это время отмечали редкую отдалённую стрельбу. Я удачно отрезал базу от внешнего мира, а заваливший леса и дороги снег довершил дело.

Мы немного превысили количество людей в отряде, но и цели и задачи у нас изменились, и то, что я разрабатываю по-тихому уже несколько недель, сидя за картами, читая показания и опрашивая людей, понравится всем без исключения. Особенно немецкому командованию и базе карателей, а окрестные и неокрестные хутора с упырями всех мастей просто взвоют от восторга.

Я прекрасно помню документальные фильмы про литовских и латвийских карателей, орудовавших в Белоруссии, на Украине и в остальных областях моей немаленькой родины, но я ни разу не помню ни художественных фильмов, ни каких других публикаций о том, что творилось в этих небольших странах в годы войны. Что творили эти нелюди у себя дома? Сколько бойцов, командиров и членов их семей было убито этими скромными и трудолюбивыми крестьянами? Я не говорю уже про евреев, которых убивают не просто семьями, а целыми деревнями и местечками. Стреляют, вешают, морят голодом и забивают ногами и прикладами просто ради развлечения.

Всех собак после войны спустят на немцев, но почему-то скромно умолчат о литовцах, латышах и эстонцах. Забудут про предателей, убивающих собственных сограждан. Просто забудут о тех тысячах людей, которые валяются сейчас по окрестным лесам и оврагам.

Сейчас эти трудолюбивые упыри ходят рядом с нами, живут на соседних хуторах, ездят по тем же дорогам, по которым будут перемещаться мои боевые группы. И первое, что мы сделаем, – это начнём тотальные зачистки в таких вот хуторах. Немного подсократим количество карателей в будущих карательных батальонах, пока они не собрались в кучу. У меня скопилось очень много информации, и лично у меня сейчас огромное количество свободного времени. Достаточно для того, чтобы полностью проработать задания и маршруты боевым группам.

Первое, что я хочу сделать, – это наведаться в Краславу и к блиндажу, для чего прорабатываю масштабную операцию, сопряжённую с массовым кровопусканием у упырей. То, что я задумал, должно немного встряхнуть несколько районов. У нас сейчас пять полноценных боевых групп. Четыре я планирую использовать как рейдовые для уничтожения живой силы противника, а свою буду ориентировать как маршрутную, работающую на технике. Пора огорчить станции и полустанки, а то совсем, наверное, без нас заскучали.