Империя очень зла! - Михаил Ланцов (2020)

Командир отдельного отряда лейб-конвоя Петр Иванов аккуратно поднял бинокль и посмотрел на особнячок, утопающий во фруктовом саду. Красиво и удобно. Со стороны листва многое скрывала. Но они уже три дня к нему присматривались и успели выявить всех его обитателей.

Еврейская диаспора начала отрабатывать свое прикрытие и смогла дать наводки на очередную ячейку борцов за очередное «светлое будущее». Так-то сами вязать их не стали. Опасное дело. Психи ж. Причем буйные и вооруженные. Но кому надо сообщили. И вот теперь специальный отряд, выделенный из лейб-конвоя, работал над разрешением этой проблемы.

Николай Александрович не был бойцом спецназа, опытным телохранителем и так далее. Культуры и большого опыта таких операций пока еще не существовало. Поэтому лейб-конвой развивался в этом плане сам, методом проб и ошибок с активным корпусом тренировок, моделирования и игр, позволяющих прогнать ситуацию в разных сценариях. Обычно. Сейчас же их ожидал первый боевой штурм. Но ни Петр Иванов, ни его люди не нервничали. Наоборот. Душевный подъем. Наконец-то!

– Тимур, начали, – тихо произнес командир отряда.

– Слушаюсь, – так же тихо ответил лежащий рядом в укрытии мужчина и, пригнувшись, побежал куда-то в сторону. Он должен был вывести восемь звеньев егерей на позиции, позволяющие перекрыть весь периметр.

Звено было стандартное. Командир с биноклем и револьвером. Стрелок с винтовкой специальной выделки и оптическим прицелом. И боец поддержки с lever-action карабином.

Минут пятнадцать звенья занимали заранее выбранные позиции. После чего по цепочке передали условный сигнал. Приняв доклад, Петр Иванов кивнул и распорядился начинать штурм. Три группы по семь человек к тому моменту тоже заняли свои позиции. И, получив «отмашку», двинулись вперед без всякого промедления.

Эти штурмовые группы были совершенно необычным явлением для эпохи. Прежде всего туда отбирали людей крепких и сильных, так как предполагался ближний контакт, где масса всегда имела значение. Их особым образом тренировали на специально построенном под Санкт-Петербургом полигоне. Всего полгода, конечно. Но даже это, учитывая некий начальный уровень, было ценно и значимо. А потом еще и снаряжали очень интересным образом.

Каждый член штурмовой группы нес броню, состоящую из классической кованой кирасы и шлема. Выбор в пользу кирасы был сделан не сразу. После некоторых опытов остановились на ней из-за того, что она позволяла лучше распределить вес, через жесткую юбку отводя его на бедра. Что, в свою очередь, позволяло сделать ее толще и прочнее. Вкупе со сталью Гадфильда это давало очень неплохую защиту[12]. Конечно, от винтовочной пули в упор кираса не спасала, но от револьвера защищала уверенно. Да и винтовочный «подарок» ослабляла очень сильно. Работы по укреплению кирасы продолжались, благо что ее таскать на себе не требовалось сутками, ибо надевалась только перед штурмовкой. Из-за чего можно было сделать ее довольно тяжелой. А отсутствие необходимости в массовости позволяло играть с очень сложными в обработке материалами и решениями. Так, например, шли эксперименты с частыми ребрами жесткости, или «гусиной грудью». Делали. Обстреливали. Пробовали. Пытались что-то придумать с керамическими плитками. Но здесь и сейчас кирасы были установленного, простого образца. Пока, во всяком случае.

Шлем был глубокий, полусферический, с гребнем жесткости, выступающим козырьком, жесткими наушами и с трехчастным подвижным назатыльником. То есть представлял собой этакую разновидность бургиньота. Можно было бы и обычную полусферическую каску им дать. Но зачем? Такие отряды имели высокий шанс ближнего боя с вероятностью поражения холодным оружием. Поэтому такой шлем, также выполненный из стали Гадфильда, зашел отлично, давая хороший обзор, не мешая дыханию и обеспечивая максимально возможную защиту.