Имперский союз (сборник) - Александр Харников, Александр Михайловский (2019)

Кстати, Виктор Иванович, вы не знаете, как его самочувствие? Очень будет плохо, если Александр Павлович надолго сляжет в постель. В это сложное время мне так необходимы его советы и поддержка…

– Ваше величество, – ответил Сергеев, – сегодня с утра у нас был краткий сеанс связи с будущим, во время которого мне передали кое-что из лекарств и оборудования, а между делом сообщили, что у Александра все в порядке со здоровьем, и дня через два он будет снова здесь. И вот еще, это персонально вам.

Виктор протянул императору конвертик, на котором по-французски было написано рукой его дочери: «Pour le pape» («Для папы»). Николай взял конвертик, приложил его к губам, а потом вскрыл и начал читать послание Адини из будущего. По мере чтения лицо его посветлело, а на глазах блеснули слезы.

– Адини пишет, – сказал он, закончив чтение, – что прошла полное обследование у ваших докторов, которые обещали излечить ее раз и навсегда от страшной болезни. Ей нравится в вашем мире, Виктор Иванович, хотя в нем и немного непривычно. Ну, в этом я с ней полностью согласен.

Николай хотел спрятать записку дочери в карман своего мундира, но Сергеев покачал головой и протянул царю руку.

– Ваше величество, – сказал он, – я бы посоветовал вам не хранить эту записку при себе. Вы или отдайте ее мне, или тотчас же уничтожьте. Не забывайте, что теперь за нашими контактами пристально следят разного рода доброхоты, и им совсем ни к чему знать о существовании портала.

– Пожалуй, вы правы, – сконфуженно ответил царь, отдавая записку Виктору. – Хотя я и не представляю, у кого поднимется рука рыться в моих карманах.

– Ваше величество, – вступил в разговор до сего момента молчавший Бенкендорф, – мои люди наблюдают усиленное внимание каких-то подозрительных личностей к квартире князя Одоевского. Кое-кто из них пытался под различными предлогами проникнуть в квартиру.

У вас в Зимнем дворце, как мне доложили, некоторые лакеи тоже проявляют излишнее любопытство к вашим отлучкам из дворцовых покоев и пересылаются с помощью записок с некоторыми иностранными посольствами. Так что предосторожности Виктора Ивановича вполне обоснованны.

– Вот как, – только и сказал Николай, – я, самодержец русский, окружен шпионами и соглядатаями. В своей столице и даже в своем собственном доме! И как же мне теперь прикажете быть, Александр Христофорович?

– Ничего с этим поделать невозможно, – меланхолично ответил Бенкендорф. – Ну, допустим, мы уволим тех лакеев, которые страдают излишним любопытством. Придут на их место другие. Вполне вероятно, что и среди них будут шпионы. И моей службе понадобится некоторое время, чтобы их выявить. А до той поры они будут действовать безнаказанно. Так что пусть уж останутся те, о которых мы знаем. Так нам будет проще отследить их связи.

– Ну, если только так… – ответил Николай.

– Ваше величество, – спросил Сергеев, – а кого вы намерены назначить на место Нессельроде? Ведь это очень важно – от личности политика во многом зависит внешнеполитический курс страны.

– Я уже нашел такого человека, – с улыбкой сказал император, – новым министром иностранных дел Российской империи станет Василий Алексеевич Перовский. У него есть опыт дипломатической работы, он прекрасный военный, а главное – он любит Россию и будет всегда яростно защищать ее интересы.

– Гм, – сказал Сергеев, – а вы, ваше величество, сделали правильный выбор. Василий Алексеевич именно тот человек, который нужен на таком ответственном посту. Правда, он рьяный англофоб, но я полагаю, что это не самый большой недостаток при всех его достоинствах.

Бенкендорф тоже одобрил выбор императора. Он только добавил, что Перовскому предстоит нелегкая работа – ему нужно будет вычистить авгиевы конюшни Нессельроде. Стоит попросить Александра Павловича, чтобы он, с учетом информации из будущего, составить список тех служащих министерства иностранных дел, кои проявят впоследствии нелояльность к нашему отечеству.