Имперский союз (сборник) - Александр Харников, Александр Михайловский (2019)

– Ну, все, мистер Паркер, – сказал он, с усмешкой взглянув на злобно ощетинившего агента 007. – Отбегались. Больше бегать вам не придется. Я заберу вас туда, откуда для вас может быть единственный выход – на кладбище. Только это еще надо будет заслужить.

– Олег Михайлович, – удивленно спросил Соколов, – вы что, и в самом деле хотите взять его к себе?

– А что ему здесь делать? – пожал плечами Щукин. – С такими бдительными стражами, как ваши, он снова может пуститься в бега и добраться-таки до Британии. А нам это совершенно ни к чему. Ладно, ротмистр, разберите-ка лучше баррикаду, которую воздвигли эти поедатели овсянки и пудингов, – Щукин кивком указал на груду сундуков, подпиравшую входную дверь.

Потом он послал вызов и сообщил по рации всем участникам спецоперации, что она закончилась успешно.

Все это время семья старосты неподвижно сидела на своих местах, еще не веря в спасение. Уж больно неожиданно и быстро все произошло. Лишь через несколько минут женщина с ребенком на руках заголосила и залилась слезами. Соколов, справившись с сундуками, загремел засовом и открыл дверь на улицу. Потом ротмистр по лестнице поднялся на чердак.

Осторожно подняв голову и держа наготове помповик, он заглянул в полутемное помещение. Там лежало тело мистера Джонсона. Пуля из снайперской винтовки попала ему прямо в лоб, вынеся весь затылок.

– Наповал, – крикнул он вниз Щукину. – Меткий выстрел.

Он подошел к убитому, стараясь не ступать в лужу крови и не поскользнуться на разбросанных по полу ошметках мозга.

– Тьфу, да тут все кровью забрызгано, – жандарм немного помолчал, а потом брезгливо чертыхнулся. – Все же вляпался…

В дом вошел Сергеев-старший, а чуть позже генерал Бенкендорф с Пашкой. Пацан, увидев сидевшего на полу окровавленного британца, подошел к нему и строго, по-взрослому сказал:

– Так тебе злодею и надо, не будешь мирных людей обижать.

А потом подбежал к лежавшему на сундуке приятелю и, погладив его по голове, участливо спросил:

– Что, Митроха, сильно больно? Ты не бойся, барин обещал, что он тебя в Петербург возьмет. Там тебе врач быстро ногу вылечит.

Взрослые же, увидев мундир Бенкендорфа, бухнулись перед ним на колени и наперебой начали благодарить графа за спасение.

Настоящие же спасители скромно вышли на улицу подышать свежим воздухом.

* * *

Далее начался разбор полетов. Связанного на всякий пожарный случай мистера Паркера вытащили наружу. Потом, чертыхаясь и скользя подошвами по крови, спустили с чердака труп второго британца. Его положили на траву рядом с домом, прикрыв развороченную пулей голову его же собственным сюртуком. Сергеев-старший велел мужикам, прибежавшим поглазеть на их спасителей, поутру закопать труп где-нибудь в лесу, подальше от деревни.

Посовещавшись, Щукин и Бенкендорф решили, что графу с ротмистром и Сергеевым-младшим необходимо вернуться в Питер и подробно рассказать обо всем произошедшем здесь царю. А Щукин, Виктор и подраненный британец пока останутся в имении. Дело в том, что мистеру Паркеру требовалась квалифицированная медицинская помощь. Пуля насквозь прошила мякоть предплечья его левой руки. Сама по себе рана эта была неопасной. С правой же рукой было гораздо хуже – пуля из АПСа раздробила лучевую кость, и британец чувствовал себя довольно скверно. К тому же в наличии была большая кровопотеря.

Щукин про себя решил, что мистеру Паркеру неплохо бы сделать рентген. И консилиум с хорошим врачом тоже бы ему не помешал. В Петербурге же ни того, ни другого не было. Здешние эскулапы в подобных случаях особо не мудрствовали и брались за хирургическую пилу, безжалостно ампутируя конечность. Причем об анестезии и антисептике тогда мало кто заботился. Отсюда и большая смертность после операции. А Щукин хотел еще раз как следует допросить Паркера. Для этого надо было его качественно подлатать, а еще лучше – отправить в нормальный госпиталь.