Имперский союз (сборник) - Александр Харников, Александр Михайловский (2019)

– Александр Павлович, – Гаврилов посмотрел на часы и встал из-за стола своего кабинета на Литейном, – если вы желаете посмотреть на успехи поручика в боевой и политической подготовке, то можете проехать со мной в учебное подразделение. У них сегодня как раз занятия на полигоне.

Шумилин согласился, потому что ему было весьма любопытно понаблюдать – как чувствует себя Лермонтов в столь непривычной для него обстановке.

Через два часа они уже были на месте. Обучаемые в «цифровом» камуфляже на полигоне занимались на штурмовой полосе. Все они были похожи друг на друга, и Шумилин не сразу узнал среди «спецов» Лермонтова. Поручик ловко преодолевал лабиринт, сигал в траншеи и проползал под натянутой над землей колючей проволокой.

Потом начались занятия по рукопашному бою. Здесь Лермонтов выглядел слабовато, но с учетом того, что он не так давно вообще не имел представления о том, чем он сейчас занимался, получалось у него в общем-то неплохо.

– Кураторы говорят, что поручик делает успехи, – сказал подполковник Гаврилов. – Труднее всего у нашего поэта получается работа в группе. Все же он по натуре своей индивидуалист, больше полагающийся на интуицию, чем на опыт и холодный расчет. Поэтому мы заставляем его работать в составе отделения. Вроде получается. К тому же из наших ребят – тех, с которыми ему чаще всего приходится работать, мы готовим ядро его будущего отряда. У многих из них уже есть боевой опыт. Кстати, занятия вроде закончились. Давайте подойдем поближе и поговорим с нашим «прикомандированным из XIX века».

Шумилин и Гаврилов подошли к группе молодых парней, горячо обсуждавших недавние занятия по огневой подготовке, и увидели Лермонтова, с улыбкой слушавшего собеседника – высокого белобрысого парня со шрамом на щеке.

– Миша, ты не спеши, целься лучше – в бою «бэка» расходуется на удивление быстро. В самый неподходящий момент патроны могут закончиться. К тому же сам магазин кое-что весит. Вот и прикинь – сколько ты можешь взять с собой боеприпасов, учитывая, что помимо штатного оружия и магазинов к нему, ты потащишь на своем горбу еще много чего нужного в боевом походе.

– Серж, да это мне все понятно, – ответил Лермонтов. – Только вот никак не могу справиться с собой. Стреляешь – и все пули летят прямо в цель. К тому же мне порой кажется, что это не мишени, а враги. Хочется быстрее их всех убить…

– И в этом тоже твоя ошибка, Миша, – сказал белобрысый, – в бою важно не количество, а качество поражаемых целей. В первую очередь следует уничтожать самых опасных противников. То есть хорошо вооруженных или из числа командного состава. Собственно, в этом и заключается принцип снайперской стрельбы.

– Значит, получается, что следует убивать наиболее храбрых и доблестных джигитов, – поморщился Лермонтов. – Как-то все это мне не по душе. Хотя я не стану с тобой спорить…

– Странные вещи ты говоришь порой, Миша, – покачал головой белобрысый, – словно ты с луны свалился… А, впрочем, ладно, – он махнул рукой, видимо, что-то вспомнив, что говорило ему начальство о новеньком.

Тут поручик заметил нас и, извинившись перед своим собеседником, направился в нашу сторону.

– Здравствуйте, Александр Павлович, здравия желаю, господин подполковник, – поздоровался он с Шумилиным и Гавриловым. – Как там дела у нас дома? Все ли в порядке? Я полагаю, что ваш визит сюда связан с обычным человеческим любопытством?

– Здравствуйте, Михаил Юрьевич, – рассмеялся Гаврилов, – в России XIX века много произошло интересного, но я вам потом обо все расскажу. Что же касается вас лично, господин поручик, то могу лишь сказать одно – вам предстоит еще недели две позаниматься здесь, обучаясь основам боевых действий в горах, с учетом нашего богатого опыта и нашей техники.