Имперский союз (сборник) - Александр Харников, Александр Михайловский (2019)

Тот день стал для них чем-то вроде дня отдыха. Вечером, правда, надо было отправиться на Черную речку и там понаблюдать за тем, как будет работать новый портал. Утром же, после завтрака, на улице неожиданно потемнело, и хлынул проливной дождь, быстро превратившийся в грозу. За окном блистали молнии, и гремел гром.

Идти никому никуда не хотелось, и чета Одоевских вместе со своими гостями предавалась блаженному ничегонеделанию. Две Ольги ушли в комнату княгини и там с увлечением щебетали о чем-то своем, женском.

Владимир Федорович попросил Сергеева посмотреть на его ноутбуке какой-нибудь фильм, не слишком серьезный и, как сказал князь, «не про войну». Похоже, что Одоевский, несмотря на ратные подвиги предков, был ярым пацифистом.

Остановились на кинокомедии Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию». И смешно, и в тему – фильм о таких же, как они, путешественниках во времени. Вполне естественно, что многое из реплик главных героев князь не понимал – ведь реалии Москвы конца XX века ему были неизвестны. Но юмор – вещь вневременная, и люди 40-х годов XIX века все воспринимали как надо. Даже Виктор и Алексей, видевшие эту комедию бессчетное количество раз и знавшие ее наизусть, с удовольствием наблюдали за приключениями жулика Милославского и управдома Бунши во дворце царя Ивана Грозного. А Одоевский, так тот просто смеялся до слез.

И вот, когда во время царской трапезы хор певчих и солист в лице Милославского-Куравлева голосом Валерия Золотухина запел: «Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь…», дверь в столовую, где шел межвременной киносеанс, действительно скрипнула, и в нее протиснулся лакей Одоевского, с перекошенной и бледной физиономией. А вслед за ним вошел…

Да-да, именно он, Божиею поспешествующею милостью Николай I, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, и прочая, и прочая, и прочая… Николай изрядно промок и был хмур.

Наступила немая сцена, как у Гоголя.

Князь Одоевский, Сергеев и Кузнецов, захваченные врасплох, с изумлением таращились на самодержца. А тот, в свою очередь, не отрывал удивленных глаз от экрана ноутбука, на котором Жорж Милославский лихо отплясывал с царевнами, а управдом Бунша в царских одеждах с рюмкой в руках любезничал с Марфой Собакиной.

– Г-г-господа, что это? – первым пришел в себя Николай, указывая монаршим перстом на продолжающий показывать гайдаевскую комедию ноутбук. – Что это за штука такая, и откуда она у вас?

– Ваше величество, – на правах хозяина дома ответил императору Одоевский, – эта штука называется ноутбуком, и показывает она живые картинки. Ну, как если бы они были сохранены с помощью особого устройства, и по воле хозяина этого ноутбука их можно посмотреть сколько угодно раз. А изготовлен сей прибор за пределами вашей империи…

– Удивительно, – промолвил царь, не отводя глаз от монитора. – Так все-таки где делают эти, как вы, князь, говорите, ноутбуки? И как он появился у вас…

Одоевский вопросительно посмотрел на Сергеева. Тот едва заметно кивнул. Князь набрал в грудь воздуха и начал рассказывать Николаю с самого начала: о том, как однажды к нему в дом пришли два незваных гостя из XXI века, и о том, как он отправился в будущее, чтобы увидеть своими глазами удивительный и загадочный мир…

Николай с недоверием слушал рассказ Одоевского. Впрочем, в Петербурге о князе давно уже сложилось мнение, что он не от мира сего. Достаточно было перечитать некоторые его романы, чтобы это понять. Ведь он и раньше писал о будущем. Так что нет ничего удивительного в том, что люди из будущего пришли именно к нему.