Гвардия, в огонь! - Юрий Корчевский (2017)

– Будешь спящего бить, обязательно вскрикнет. На себя беру того, что в торце. Как со своими покончите, помогайте. И ещё. Если командирские сумки обнаружите, забрать с собой, там карты, приказы и прочие бумаги. Вопросы? Идём гуськом.

Пока наставления разведчикам давал, ситуация изменилась. Один из офицеров по нужде вышел. Благо виден был, белое шёлковое бельё на нём, как привидение. Стоит, покачиваясь, только журчание слышно. Илья пальцем на Александра ткнул, потом ладонью поперёк горла. Саша приказ понял, выдвинулся вперёд. Офицер в исподнем повернулся, Саша нож бросил. Офицер рухнул, не вскрикнул. Илья Рахима тронул за рукав, сам первым в палатку вошёл. Эх, не так делать надо было, ошибочку допустил. Надо было на офицера напасть, оглушить и к передовой тащить, а в палатке не трогать никого. Быстрее бы получилось и риска меньше. Илья к дальней стенке двинулся, он решил бить «своего» офицера по голове рукоятью ножа. Тут главное – рассчитать силу удара. Прослабишь – заорёт офицер, перестараешься, проломишь череп, что равносильно убийству, в боевых условиях без госпиталя не выжить. Илья наклонился, пощупал койку, а она пуста. Офицер, которого Александр убил ножом, с этой кровати был. Пришлось план менять. Илья вернулся к кровати у входа. Рахим своего толкнул, немец что-то спросонья спросил и тут же нож в грудь получил. Илья офицера по голове ударил. Тот дёрнулся, застонал, но не крикнул. Илья голову из палатки высунул.

– Саша!

А разведчик рядом с палаткой стоит с автоматом в руках.

– Вяжи его и кляп в рот, я сумки поищу.

Верёвки с собой брали, связали быстро, а вместо кляпа отрезали кусок лёгкого одеяла, затолкали в рот. Нехорошо, офицер в белом исподнем, виден будет. Пришлось развязать, натянуть китель и галифе, потом снова связать.

– Берите, выносите, я впереди.

Выходили из рощи прежним маршрутом. Илья на часы посмотрел. Стрелки и цифры фосфоресцирующие, чётко видны. Десять минут четвёртого. Два часа с лишним до рассвета есть, шансы перейти передовую велики, если происшествий не произойдёт. Зрительная память у любого разведчика хорошая, у кого плохая – отсеиваются в первом же поиске, если в живых остаются. Что поделать, жёсткая специальность.

Уже вторую линию немецких траншей прошли, когда немец дёргаться начал, в себя пришёл. Илья нож достал, к глазам офицера поднёс, палец к губам приложил. Немец глаза вытаращил, но угрозу понял, кивнул. По случаю вспомнилось – доброе слово и «кольт» убеждают лучше, чем доброе слово. Сначала Илья, как старший группы, ползал в тылах за траншеей, высматривал подходящее место. Если бы не было языка, перемахнули быстро. Теперь осторожничали, пленного надо было доставить в целости. Илья место подобрал, где часовой редко показывался, за группой сползал. Пленного подтащили, Илья в траншею спрыгнул, Александр перепрыгнул на бруствер. Буквально на руках, как ценный груз, перетащили через траншею связанного немца. Рахим перепрыгнул траншею, Илье руку подал, буквально выдернул наверх. И снова Илья впереди, руками пустые жестянки и бутылки убирает. Ножом землю приходилось ощупывать. Выходили не по прежнему пути, и Илья не исключал минных полей. Осветительные ракеты взлетали уже далеко, встали. Илья распорядился немцу ноги развязать, пусть сам идёт. Почему-то пришлось идти долго. Илья сомневаться стал, не сбился ли с пути? На звёзды посмотрел. Слева Полярная звезда, двигаются правильно. Самое неприятное, если бы по нейтралке шли параллельно линии фронта. Наконец окрик часового.

– Стой! Кто идёт? Стрелять буду!

– Свои, разведка!

– Пароль!

Илья назвал, а часовой кричит.

– Неправильно. Ложись! Сейчас начальника позову.

Через несколько минут уже другим голосом.

– Кто такие?

– Разведка, сто седьмая дивизия.

– Так она два километра левее.

– Нам что теперь, по нейтралке ползти?