Подсказчик - Донато Карризи (2018)

– Так вот, дорогая, неудивительно, что ты не понимаешь, как обстоят дела. В своей епархии ты наверняка преуспеваешь, но здесь все иначе. У серийных убийц свои правила, и это, безусловно, касается жертв. Они не виноваты в том, что стали жертвами. Единственная их вина в том, что они оказались в неподходящем месте в неподходящее время. Или, скажем, надели что-то неподобающее, перед тем как выйти из дома. Или же, как в нашем случае, вина их только в том, что они дети, белые девочки от семи до тринадцати лет. Извини, но ты этих тонкостей знать не можешь. Не принимай на свой счет.

Как же, не принимай! С первой минуты знакомства все реплики Розы только и направлены на то, чтобы ее уколоть.

– Я быстро учусь, – ответила Мила.

Роза обернулась и глянула на нее исподлобья:

– У тебя дети есть?

Мила растерялась:

– Нет, а что? При чем тут дети?

– При том, что, когда ты найдешь родителей шестой девочки, тебе придется объяснить им, почему с их прелестной малюткой так жестоко обошлись. А ведь ты ничего о них не знаешь, тебе неизвестно, чего им стоило растить, учить ее, ночами не спать, когда болеет, откладывать по крохам на колледж и на счастливое будущее, играть с ней, помогать ей делать уроки. – Тон становился все более неприязненным. – Ты не знаешь, почему у трех девочек был перламутровый лак на ногтях, а у одной застарелый шрам на локте – может, в пять лет она с велосипеда упала, – и не знаешь, что все они были маленькие, хорошенькие, не знаешь, что снилось им во сне, о чем они мечтали в своем невинном возрасте и чему уже не суждено сбыться! Ничего этого ты не знаешь, потому что не была матерью.

– «Холли», – сухо отозвалась Мила.

– Что? – Роза округлила глаза.

– Лак называется «Холли», коралл с перламутром. Его в рекламных целях распространял месяц назад журнал для подростков, и он пользовался большой популярностью. Вот почему он обнаружился сразу у трех. А еще на одной жертве был браслет-амулет.

– Мы не находили браслета, – возразил Борис (похоже, его заинтересовал разговор).

Мила достала папку с фотографиями:

– Номер два, Анника. Кожа вокруг запястья светлее. Значит, она что-то носила на этом месте. Может быть, браслет снял убийца, может, он соскользнул, когда ее похищали и она сопротивлялась. Все девочки правши, кроме одной, третьей: у нее на указательном пальце чернильные пятна, стало быть, левша.

Борис восхищенно присвистнул; Роза насупилась. Мила продолжила:

– И последнее: шестая девочка, имя которой неизвестно, была знакома с той, что пропала первой, с Дебби.

– С чего ты взяла? – резко спросила Роза.

Мила извлекла из папки фотографии рук, первой и шестой:

– У обеих на подушечках указательных пальцев красные точки… Они кровные сестры.

Аналитический отдел федеральной полиции занимался в основном особо тяжкими преступлениями. За восемь лет руководства отделом Рош сумел революционным образом изменить его стиль и методику. Именно он фактически открыл двери штатским лицам вроде доктора Гавилы, которого благодаря его изысканиям и трудам единодушно почитали самым сведущим из криминалистов.

В следственной группе агент Стерн был старше всех и по возрасту, и по званию. В его обязанности входил сбор сведений для создания ориентировок и выявления общих моментов с другими случаями. Он был, что называется, «памятью» группы.

Сара Роза ведала логистикой и информатикой. Бо́льшую часть времени она проводила, изучая новые технологии, и считалась крупным специалистом по планированию полицейских операций.

Борис же был агент-дознаватель. В его обязанности входили допросы подозреваемых и свидетелей, а также вытягивание признательных показаний из виновного. Он владел многочисленными приемами и, как правило, достигал своей цели.