Восход Черной звезды - Елена Звездная (2018)

Вздохнув, подумала о том, что уже и поныть нельзя, даже мысленно. Все нормально со мной, на ногах пока держусь, и спину ровно тоже держу, и вообще излучаю спокойствие, рассудительность и прочие приличествующие пресветлой леди эмоции.

Усмехнувшись, кесарь вернулся к малоприятному делу – собиранию останков. Останков! За год от них мало что осталось, но Великого Араэдена это не особо смущало, и его доверенных военачальников так же. На данный момент с нами было пятеро из семи доверенных. Двое временами появлялись среди находящейся метрах в ста от нас конструкции из серых и розовых валунов, подбегали к кесарю, припав на колено и опустив голову, отчитывались перед своим полуголым вождем… Судя по скорости движений и неутомимости, это был очень выносливый вождь… И не надо бросать на меня такие злые взгляды!

Отчитывались, полагаю, о текущем подчинении всех войск и территорий власти вернувшегося императора. Кесарь молча выслушивал, после произносил несколько слов и возвращался к прежнему занятию. Собиранию останков. В основном при помощи магии, но не чурался прикасаться и руками, вытаскивая из красновато-кирпичного песка черепа разного размера. Здесь было много детей. Меня поразило это. Не только жестокость темных, не пощадивших даже новорожденных крох… Жестокость наших противников лишь заставила более серьезно к ним относиться. Поразило то, что кесарь перенес нас сюда и вот уже несколько часов старательно восстанавливал все, что мог восстановить. Восстанавливал тела здесь. В поселении. Притом что воины этих песчаных демонов находились далеко отсюда, и, по идее, нужнее были именно они.

И не то чтобы я осуждала, нет, с точки зрения морали это было правильным, просто… просто я помнила Мират… там ведь тоже были дети.

Резко отвернулась, не желая видеть кесаря, не желая даже знать, как он отнесется к этой моей мысли, если сумеет… когда сумеет ее прочитать. На сердце было муторно и гадко, от усталости шатало все явственнее, дышать было тяжело из-за песка, побеспокоенного старательными копателями, и ветра, поднимающего и несущего частицы пыли по ветру.

Задумчиво сделав несколько шагов, я увидела в песке мутный отблеск. Заинтригованная находкой подошла и попыталась наклониться, чтобы поднять… Ключевое слово – попыталась. В этой гоблинской пародии на нормальную одежду столь низкие наклоны предусмотрены не были! Подавив очередную вспышку раздражения, я изменила тактику и медленно, изящно присела, чтобы, протянув руку, обнаружить, что до металлического кругляшка мне все-таки не добраться. Появилось безумное желание, психанув, сорвать с себя все это нагромождение ткани разной степени жесткости и…

– И это плохая идея, – раздалось надо мной.

После чего кесарь молча протянул руку. Так же молча приняла помощь, поднялась.

Полуголый пресветлый император наклонился, взял заинтересовавшую меня штуковину, отряхнул от песка и передал мне.

Это оказалась погремушка.

Я выронила ее на песок, едва осознала, что держу в руках. Запрокинула голову, глядя в зеленоватое небо и прилагая неимоверные усилия для того, чтобы сдержать слезы.

Кесарь, стоящий рядом и пользующийся преимуществом в росте, подошел ближе, наклонился, закрывая небосклон чужого мира от меня, и холодно произнес:

– Я был слишком зол, чтобы думать о детях Мирата, нежная моя.

Значит, считал и эти мои мысли.

– Знаете, мне вот вдруг любопытно стало – вам что, кроме моих мысленных разговоров, больше слушать некого? – враждебно поинтересовалась я.

– Тюремная камера? – убийственно ласково поинтересовался он.

М-да, нашла с кем спорить.

Кесарь, понятливо усмехнувшись, извлек из воздуха белый шелковый платок, нежно вытер слезы, прочертившие влажные дорожки по моим щекам, затем ледяным тоном произнес:

– Ты желаешь покинуть это место?

Я желаю покинуть этот мир, если честно. И мне очень хочется домой, но…

– Нет, мой император.

– Я твой муж, – отрезал он.