Восход Черной звезды - Елена Звездная (2018)

– Мне было почти восемь, я разнес половину дворца и вынудил того, кого был обязан называть отцом, выпустить тебя из заточения. Его сила уступала моей. Но его коварство превосходило коварство темных в разы, и я понял это, когда увидел охранительный браслет на твоей руке. Браслет – прямое свидетельство того, что он получил желаемое. Был ли у меня повод улыбаться?

Эллиситорес промолчала. А затем с несвойственной ей робостью попросила:

– Расскажи, где ты был, расскажи о ней.

Легко поднявшись, император отнес свой дар иного мира на постель, бережно уложил, укрыл покрывалом и, глядя на бледную девушку, начал рассказывать:

– Они убивали меня долго. Слишком долго, испытывая на прочность и мое желание жить, и способность этого мира удерживать искру жизни даже в настолько искалеченном полутрупе. И, как я понимаю, Эрадарас реагировал, призвав все истинные народы – от песчаных демонов до горных драконов. Это вынудило Араэна предпринять попытку избавиться от меня более кардинальным образом – они вышвырнули меня в другой мир. Это было… неприятно. Примерно так же, как трое суток беспрерывных попыток убить меня. Что такое истинная боль, я узнал лишь в Рассветном мире.

Он усмехнулся и продолжил:

– Меня нашли Мейлина и Дарика, та, что стала мне второй матерью. Она владела магией исцеления, но магия ее мира не действовала на того, кто был сыном мира иного. К счастью, Дарика оказалась умной женщиной и, осознав бесплодность приносящих мне лишь боль попыток оживления, позволила моему телу восстанавливаться самостоятельно, поддерживая, контролируя, ломая кости в случае, если срастались неверно, вырезая органы, если те не функционировали должным образом, экспериментируя с пищей, подбирая ту, что нужна была мне. Прошло около года, прежде чем я смог начать ходить.

– Года? – воскликнула Эллиситорес.

– Да. В Рассветном мире я провел более трехсот лет.

Не удержавшись на ногах, пресветлая начала медленно опускаться, Араэден создал мягкое кресло прежде, чем она даже осознала, что может упасть. А затем вернулся к рассказу:

– Дарика вернула меня к жизни, но вернуть мне магию была не способна, как, впрочем, и возвратить меня в Эрадарас. Несколько лет мы искали пути, но все, что она смогла, – это произнести посетившее ее в трансе пророчество: «Когда в сердце твоем воцарится нежная страсть, отдавшей жизнь за любовь позволь дышать». Убийственное пророчество для того, кто поклялся более никогда не любить, не так ли?

Он не ждал ответа и продолжил зло и отрывисто:

– Мне не повезло оказаться там в начале Смутных времен. Или повезло, но только мне, а не Дарике с Мейлиной. Я часто уходил в горы, ища пути возвращения домой, раз за разом предпринимая попытки восстановить магию, и не предугадал, а должен был бы… Дарика была наделена магией, а Мейлина, ее юная дочь, слишком красива… Красота нередко играет роковую роль для тех, кто остается без защиты… Мейлину насильно сделал своей ТаЭрхадан, местный набирающий силу правитель, практически архимаг. Дарика пыталась защитить дочь и была убита. Я почувствовал что-то… отголосок тревоги, когда она умирала. Мгновенно сорвался с места, загнал трех лошадей, но, когда прибыл, все, что я уже мог для нее сделать, – лишь похоронить истерзанное тело. Похоронил… и попытался спасти Мейлину.

Некоторое время он молчал, затем вернулся к рассказу:

– К ТаЭрхадану было не подобраться, и я сделал все, чтобы архимаг сам возжелал встречи со мной. План увенчался успехом, в результате правитель возвысил меня, назначив на должность первого советника. Спустя несколько дней я получил в подарок Мейлину. И это стало путем к спасению.

– Мейлина? – шепотом переспросила Эллиситорес.