Восход Черной звезды - Елена Звездная (2018)

Все в том же полотенце я развернулась и стремительно покинула гардеробную, стремясь высказать кесарю все, что я думаю по поводу одежды, в которой думать особо не получается вообще!

Разъяренной фурией я ворвалась в спальню, которая, как оказалось, принадлежала не мне, и остановилась, обнаружив пресветлого императора за накрытым к завтраку круглым столиком у окна. Кесарь, к слову, был не один – напротив него восседала пресветлая Эллиситорес, рядом с императором пустовало место, видимо приготовленное для меня.

В момент моего появления пресветлая степенно намазывала на крохотный квадратик белого, судя по виду, рисового хлеба ярко-синее пюреобразное нечто и едва не выронила нож при виде крайне раздетой меня.

Кесарь же о моем появлении явно был осведомлен заранее, считав, вероятно, весь тот набор эпитетов, который сейчас крутился у меня на языке.

Итого – на меня был направлен ледяной взгляд, и не менее ледяным тоном Великий император произнес:

– Нежная моя, потрудись облачиться в куда более приличествующий твоему положению наряд.

И что на это сказала я?

Разъяренная, я на чистейшем оитлонском взбешенно сообщила:

– Катитесь к гоблинам с вашими предпочтениями в традиционных одеяниях, мой кесарь!

Едва ли Эллиситорес могла понять, что я конкретно сказала, но, видимо, мой тон был достаточно красноречив, и пресветлая отреагировала испуганным вскриком. Реакции кесаря не последовало – пресветлый, словно заледенев, взирал на меня с явной угрозой во взгляде. Но я не собиралась внимать и покорно следовать идиотскому пожеланию работодателя.

Однако и срываться на крик смысла не было. Судорожно вздохнув, я максимально успокоилась и отчеканила:

– Опираясь на условия достигнутого нами соглашения, я могу с уверенностью сделать вывод, что мы с вами находимся в условиях отношений «наемный работник – работодатель». Соответственно, как наемный работник я могу и требую адекватных условий работы, и к таковым каноническое одеяние пресветлой леди не относится никоим образом!

Великий император, продолжая смотреть на меня, растянул губы в улыбке. Убийственно ласковой. Неизменно вызывающей непроизвольный ужас и желание как минимум умолкнуть, как максимум – просто исчезнуть.

Но если бы кесарь ограничился только улыбкой…

– К слову, об отношениях, – холодно произнес он, – нежная моя, в пылу своей безосновательной ярости ты упустила немаловажный факт наличия между нами предельно родственной связи.

– В смысле? – несколько растерялась я.

Кесарь выдержал паузу в издевательско-ледяной манере и ласково добил:

– Ты мне жена, нежная моя. Что-нибудь еще?

Я молча развернулась и вышла.

Вернувшись в гардеробную, остановилась, напряженно размышляя о ситуации. Нет, пассаж, конечно, убийственный, впрочем, кесарь на иные и не способен. Жена, значит… И развод мне, похоже, еще придется заслужить. Мерзкая ситуация!

– Ладно, приступайте, – дала я дозволение рабыням.

И трех минут не прошло, как я была затянута в традиционное облачение, мои волосы, туго заплетенные, были спрятаны под покров, обруч припечатал все это сверху, венчая образ пресветлой леди.

– Благодарю, – сухо произнесла я.

Девушки выразили удивление… да, только ресницами. Мир светлых, безусловно, продолжал «радовать»!

Когда я вернулась в спальню, кесарь, поднявшись, галантно отодвинул для меня стул, а едва я села, столь же галантно придвинул его к столику. После чего сел и с невозмутимым видом, словно не было никаких демаршей с моей стороны, поинтересовался:

– Чай, сок, вода?

– Вода, вы очень любезны, – вежливо ответила я.