Возвращение - Дмитрий Зурков, Игорь Черепнев (2018)

– Так точно, взяли в обозе цальмайстера с кассой. Монетную мелочь использовали в качестве начинки для фугаса, чтобы погоню притормозить, остальное решил вынести сюда.

– Вот и возникает у меня вопрос… А как бы вы сами распорядились деньгами? – Уловив непонимание, Бойко поясняет: – Помните наши разговоры относительно Священной дружины?.. В этом деле деньги могут сыграть очень важную роль. Я предлагаю употребить их именно на это. Что скажете?

Киваю в ответ, типа не возражаю. А сам думаю о том пакете, что подарил Матвей. Про него я никому не буду рассказывать. И вопрос не в недоверии к Валерию Антоновичу. Просто в таком деле, действительно, финансы должны быть децентрализованными, чуть-чуть здесь, чуть-чуть там. Короче, не надо складывать все яйца в одну корзину…

– …Задумались? Я понимаю, что вы все устали, дело сделано большое. «Языки» с передовой в один голос утверждают о почти катастрофическом ухудшении снабжения армии в последние недели. И я считаю, что это целиком заслуга вашей роты… Сутки вам на отдых, завтра к обеду быть у меня для канцелярщины. Что вы удивляетесь? Подробный рапорт о действиях и отдельный – о представлении к наградам… Да, и самому, скорее всего, как только переберетесь на постоянное место дислокации, вместе с несколькими подчиненными придется отправиться в штаб фронта. – Валерий Антонович укоризненно смотрит на меня, затем ехидно замечает: – В тот раз мне за вас пришлось отдуваться и писать рапорта о наградах, теперь же – сами-с, господин ротный командир.

Что-то я не понял, какой тот раз и какие такие награды? Или это начальство так утонченно издевается над подчиненными? Теперь понимаю всю грусть полковника Давыдова в кинофильме «Эскадрон гусар летучих», когда в конце сюжета ему приказывают следовать на соединение с регулярной армией…

– Денис Анатольевич! Да-с, видно, действительно слишком устали. – Капитан протягивает мне небольшую брошюру в коленкоровом переплете. – Завтра рапорта будете под мою диктовку писать. А книгу сию изучите на досуге. И, чтоб было понятно, в штаб фронта едете за Георгием для себя и медалями «За храбрость» для остальных.

После этих слов Валерий Антонович искренне наслаждается моим ничего не понимающим видом и временным онемением, после чего продолжает оттягиваться на бедном, несчастном подпоручике, тупо смотрящем на обложку, на которой тиснеными буквами значится:

СТАТУТЪ

Императорскаго Военнаго Ордена Святаго Великомученика и Побѣдоносца Георгiя, принадлежащаго къ сему Ордену Георгiевскаго Креста, и причисляемыхъ къ тому же Ордену Георгиевскаго оружiя и Георгiевской медали.

– Есть вещи, которые должен знать, если не наизусть, то очень близко к тексту каждый офицер. Одна из них – статуты российских орденов и, в частности, Георгиевского как наиболее ценной награды.

– И что же такого я натворил, что меня награждают?.. – наконец-то выдавливаю из себя что-то вразумительное и членораздельное. – За какие подвиги?

– Посмотрите пункты за нумерами 11, 12, 17, 18. Там и взятые вашей группой пулеметы, и уничтожение германского авиаотряда, и оберст-лёйтнант из штаба корпуса со своим портфелем. В общем, Денис Анатольевич, сутки – на отдых, и завтра утром встречаемся в этом кабинете.

– Валерий Антонович, еще один вопрос. При переходе линии фронта вперед нас на нейтралку сунулись немцы. Одного взяли «языком», остальных придушили. При них были мешки с какими-то странными железяками, один прихватили в качестве трофея. Мои подрывники покопаются в начинке, но, если будет что-то интересное, нужно будет передать эти консервные банки с проводами для изучения дальше.

– Хорошо, пусть посмотрят, если будет что-то важное, отправим в Техкомитет Главного военно-технического управления…