Вверх по течению - Дмитрий Старицкий (2015)

— Откуда? — Лейтенант в предвкушении потер руки. — Оттуда же, откуда и остальные, — от восточного царя!

И обличительно ткнул в меня пальцем. Театрально так, с выносом руки.

— Прям так царские червонцы? — удивился я.

— Нет, наши имперские золотые кройцеры. Вы врага за дурака не держите.

— Потрясающе интересно. Вы беллетристику писать не пробовали? Могли бы иметь успех, лейтенант. Только вот дело в том, что таких денег у меня никогда не было. Самая большая сумма, которую я когда-либо держал в руках, — это королевская премия в двадцать пять золотых.

— Вот тут вы и попались, фельдфебель, — торжествовал контрик. — Кто в тот день с утра открыл счет в «Обществе взаимного кредита» города Будвиц и положил на него четыре тысячи сто двадцать пять золотых кройцеров?

— Не знаю. Я никогда не был в этом банке. Я вообще банкам не доверяю.

— Однако — первое: счет открыт на ваше имя, — лейтенант загнул палец на левой руке. — На имя Саввы Кобчика. Скажите, много вообще в Будвице Кобчиков? Молчите? Второе: открыт этот счет был в день инцидента на дороге примерно в одиннадцать часов утра. Третье. Вот здесь на плане города вы сами своей рукой проложили маршрут по Старому бульвару от винного погребка до гастрономической лавки как раз мимо этого самого «Общества взаимного кредита».

Лейтенант сел и гордо вскинул голову.

— Так что, Кобчик, вы изобличены неумолимой силой улик и свидетельских показаний. Лучше всего пишите сами явку с повинной — на суде зачтется.

— Я ничего не знаю об этих деньгах. И название этого банка впервые услышал от вас. Может, это вы туда деньги положили? После того как вы меня выкрали из госпиталя, я уже ничему не удивлюсь. Одно не понимаю: зачем мне все это надо, по вашему мнению?

— Выкрасть капитан-лейтенанта Плотто и передать врагу как секретоносителя первой категории, чем нанести существенный ущерб нашей обороне.

Тут я опять захохотал, хотя смешно мне по большому счету не было. Дело все-таки на меня сшили, хоть и на белую нитку.

— Это официальное обвинение в мой адрес?

— Официальнее некуда.

— Тогда я требую адвоката. Как положено после вынесения обвинения. И отвечать буду только в его присутствии, господин лейтенант… как вас там. Вы даже не представились, что очень невежливо со стороны дворянина.

— Лейтенант бургграф Леппе-Тортфорт, — щелкнули каблуки.

— Знавал я одного Тортфорта. Правда, он был барон и командир моей роты в стройбате. Вы случайно не родственники?

— Родственники, но это к делу не относится.

— И как поживает барон?

— Прекрасно. Его перевели в юнкерское училище ускоренного выпуска командиром учебной роты, так что долго ждать получения им чина майора не придется. К тому же он помирился с женой и ждет пополнения в семействе.

— Я рад за него, лейтенант, — улыбнулся я удовлетворенно.

Вынул часы, щелкнул крышкой.

— Однако близится время ужина, и что-то сегодня я утомился.

— Тогда подпишите протокол, фельдфебель, и мы на сегодня с вами расстанемся.

— Протокол я с удовольствием подпишу. Но только в присутствии своего адвоката. И именно протокол, а не эту вольную запись ваших фантазий.

После ужина меня снова вывели на прогулку. Уже в сумерках.

И мне удалось-таки выцыганить у своих конвоиров огарок свечи. А то ведь впотьмах мимо унитаза промахнуться можно, а то и ногой угодить в очко.

На будущее дал им серебряный кройцер, чтобы они купили мне свечи. Тут, оказывается, были бы деньги, даже обед с вином принесут из ресторана и девочку доставят из приличного борделя.

Только мне как-то стало не до девочек.

А вот на дешевые кожаные шлепанцы фасона «ни шагу назад», толстые шерстяные носки домашней вязки, лишнее полотенце, одеколон и подсвечник я разорился. Камера не камера, а обживать помещение как-то надо.

Кстати, кирасиры обещали также по утрам доставлять свежие газеты. За денежку, естественно.