Охранитель - Константин Борисов-Назимов (2019)

Вышел из ванной комнаты, все так же держась за стеночку, но ноги уже не дрожали, хотя и слаб, в этом себе отчет отдавал. Рядом со своей кроватью углядел молоденькую сестру милосердия. Почему молоденькую? Да она подол задрала и в интересной позе полы намывала. Мля! И откуда только силы проснулись? Полотенце враз малюсеньким оказалось! А самое-то главное, толком ничего не разглядел, сестричка, взвизгнув, подол одернула и словно пружина на ноги вскочила.

– Что тут происходит?! – раздался недовольный голос от двери.

Е-мое, императрица! А я полотенчиком прикрываюсь!

– Ваше императорское величество, – тоненьким голоском, дрожащим от испуга, проговорила сестра милосердия, – мне Марфа Спиридоновна велела полы протереть.

– Протерла? – прошла императрица в центр комнаты, встав ко мне спиной и загораживая от сестры милосердия. – Свободна!

Девушка, подхватила ведро и тряпку, поспешила удалиться, а императрица, не оборачиваясь, сказала:

– Иван, ты бы прикрылся, что ли.

– Чем, хотелось бы знать? – буркнул я себе под нос, но Ольга Николаевна меня услышала.

Не по-императорски пару раз хихикнув, подошла к постели и, взяв одеяло, подала мне. И ведь не изменяет императрица своим традициям, по резиденции в шляпке и плотной вуали ходит, естественно, и платье у нее достойное, а про украшения уже не раз говорилось.

– Спасибо, ваше… – разговорился было я, но Ольга Николаевна меня прервала:

– Иван, тебе спасибо, ты же меня спас.

– Гм, это долг любого уважающего себя подданного империи, – ответил, обретая уверенность, закутавшись в одеяло.

– Не скажи, – дернула она головой, а потом подошла к окну и тихо проговорила: – Стреляли в меня не иностранцы, и при случае найдется немало тех, кто повторит подобное.

– Но и защитники найдутся, их-то поболее, – ответил, не понимая смысла разговора.

– Получается, ты уже от ран оправился, – повернулась ко мне Ольга Николаевна. – На службу тебя пока, – выделила она голосом последнее слово, – не зову, на лечение отправляйся, к морю или куда захочешь. За верность награждаю Георгиевским крестом и десятью тысячами рублей.

– Служу империи и вам! – попытался вытянуться по стойке «смирно», понимая, что это нелепо, да еще и шум в ушах стал появляться, хорошо – стена рядом, о нее оперся.

– Просьба есть одна, – медленно произносит императрица. – Выполнишь?

– Постараюсь, – отвечаю, мысленно негодуя.

Никогда не понимал того, как можно просить ответить человека согласием на что-то или с чем-то, но не озвучивать самой просьбы.

– Награду не носи и, что произошло, никому не рассказывай.

– Удалось утаить нападение? – поразился я.

– Нет, ты не понял, – покачала головой Ольга Николаевна и подошла к двери, взялась за ручку, хмыкнула, оглянулась на меня. – Ты же уже и так обо всем догадался.

Ничего не понимаю, стою молчу, а императрица медленно приподняла вуаль, приложила палец к губам и произнесла:

– Жертвовать во благо империи приходится многим, надеюсь, ты окажешься на моей стороне и сделаешь правильные выводы.

Пока я собирался с мыслями, Ольга Николаевна стремительно вышла и дверь за собой прикрыла.