Приказано выжить! - Владимир Малыгин (2018)

Пора и на воде испытать то, что у нас получилось. Загрузились вдесятером, следом Гром прыгнул. Я рядом с Бивоем стою, контролирую процесс. Остальные на вёсла сели, подгребают потихоньку, чтобы управление не терять, течение-то слабое. Вышли в Великую, поставили парус. Хлопнуло, расправляясь, полотнище, принимая на себя силу ветра. Закрепили шкоты, довернули на устье – запенилась под форштевнем свинцовая вода, потянулась длинными пологими усами к берегу. Накренилась чуток ладья, пошла с небольшим креном. А хорошо идём – наполнилась грудь ощущением радости от удачно сделанной работы. Раздулось от ветра тугое пузо паруса, поскрипывают канаты. Чайки вокруг мачты летают. Долетели до Снятной горы за мгновение, прошли острова в устье и вот оно – Псковское море. Ударила тугая волна в скулу на выходе, полетели вверх холодные брызги. Дав команду идти прежним курсом, пробежал на нос проверить состояние обшивки и корпуса. Волны бьют не по-детски. Волна короткая и резкая, звонко шлёпает по скуле. Опёрся на планширь, посмотрел через борт. Брызги летят в стороны, но внутри сухо, не залетают, это радует, скорость на глазок порядка семи-восьми узлов. Ощущение полёта над волнами, эмоции захлёстывают. Пока проходили острова, прикинул скорость по засечным точкам на берегу. Посчитал в уме, вот и получилась приблизительно такая скорость. На лицах ребят – светлая радость. У меня, наверное, такое же выражение лица – детский незамутнённый восторг. Пробежал назад к Бивою, довернули круче к ветру. Увеличился крен, заскрипела мачта, в животе у меня потянуло холодком, Громчик залаял. А наша ладья полетела по волнам с гребня на гребень. Ещё круче довернули, стою рядом со шкотом на всякий случай, пошли почти вдоль волны, поднимаясь на набегающей и плавно с неё съезжая вниз, как с горки.

Отлично ведёт себя посудина, и кормщик наш молодец, держит крепко румпель, хотя выражение лица обалделое. Под такими углами к ветру тут ещё не ходят – мы первые.

Пора поворачивать. Стою рядом с Бивоем, тоже в первый раз буду маневрировать. Разворачиваем плавно на ветер, и я постепенно ослабляю шкот, потом перехватываю его с другой стороны и жду, когда пройдём линию ветра. Заполоскал парус, значит, прошли линию и продолжаем уваливаться под него. Выбираю шкот, замер Бивой, смотрю, а у него на лице крупные капли пота. Ну да, ему такое вообще в диковинку. Но молодец, работает правильно, как говорили. Всё, поймали ветер, пошли в обратную сторону. Идём домой, для первого раза достаточно. Слышу, как дружно выдыхают гребцы. Они даже дыхание задержали. Ничего, скоро научимся ходить под парусом так, что ни одна посудина не обгонит и не догонит. Зашли в Пскову на вёслах, пока ещё опыта мало, нечего рисковать попусту. Ткнулись в берег у верфи носом, выпрыгнул на песок вслед за Громом. Носится собака кругами, радуется твёрдой земле, а мы стоим кружком, и все на меня смотрят. И у всех рубахи насквозь мокрые от пота – переживали, видимо.

– Ну что, понравилось? – Обвожу взглядом парней.

– Походить ещё надо, подучиться малёха, – за всех отвечает Бивой.

– Будет погода, будем ходить, а пока надо доделывать ладью.

А тут и вся строительная братия подошла вопросы задавать об испытаниях. Похвалил всех, выразил, так сказать, свою благодарность от чистого сердца. Теперь начинаем отделку судна.

Если будет позволять погода, каждый день надо выходить в озеро для тренировки. Так и пошло – пока доделывали наше судно, я то занимался с Дрёмой в новой лавке, помогая ему разбираться с новыми ценами, то пропадал на нашем монетном дворе, контролируя чеканку. Поняте сразу сказал, что присутствую тут не потому, что не доверяю ему и его работе, а потому, что мне самому интересно, как идёт процесс. Можно было, конечно, ничего не говорить, но время на дворе другое и люди сейчас тоже другие. Не буду обижать недоверием – нечего зло плодить, его и так хватает…