Пол и характер - Отто Вейнингер (2007)

Противоположность между субъектом и объектом с точки зрения теории познания является с онтологической точки зрения противопоставлением формы и материи. Это противопоставление есть только перемещение первой из сферы трансцендентального в сферу трансцендентного, из опытно-критической области в область метафизическую. Материя, а именно то, что абсолютно индивидуализировано, что может принять какую угодно форму, но что не имеет определенных длительных свойств, так же мало обладает сущностью, как простое ощущение – материя опыта, обладает самостоятельным существованием. Итак, противоположность между субъектом и объектом относится к существованию (тем, что ощущение приобретает реальность как объект, противопоставленный субъекту), противоположность же между формой и материей означает разницу в сущности (материя без формировки абсолютно бескачественна). Поэтому Платон с полным основанием мог и вещественность, массу, поддающуюся формировке, нечто само по себе бесформенное, легко принимающую любую форму глину, то, во что вливается форма, ее место, то – вечно второе, назвать не сущим. Кого эти слова наводят на мысль о том, что Платон имел здесь в виду пространство, тот низводит величайшего мыслителя на степень поверхностного философа. Мы нисколько не сомневаемся в том, что ни один выдающийся философ не станет приписывать пространству метафизическое существование, но он вместе с тем не скажет, что пространство лишено всякой сущности. Для дерзкого болтуна характерно именно то, что он считает пустое пространство «химерой», что оно для него «нечто». Только у вдумчивого мыслителя оно приобретает реальность и становится проблемой для него. Не сущее Платона есть именно то, что для филистера кажется наиболее реальным, суммой всех ценностей существования. Это не что иное, как материя.

Итак, я в этом месте присоединяюсь с одной стороны к Платону, который сравнивает принимающее всевозможные формы «нечто» с матерью и кормилицей всякого процесса возникновения вообще, а с другой стороны, следуя по стопам Аристотеля, натурфилософия которого уделяет в акте оплодотворения женскому принципу материальную, а мужскому – формирующую роль. Но не будет ли слишком смело и рискованно утверждать на основании приведенных взглядов, что значение женщины сводится лишь к факту воплощения в ней начала материи? Чело– век, как микрокосм, сосредоточивает в себе оба начала. Он составлен из жизни высшей и низшей, из метафизически существующего и несуществующего, из формы и материи. Женщина же есть ничто. Она —только материя.