Южный рубеж - Андрей Булычев (2020)

Во все времена на Руси было развито чванство, лизоблюдство и чинно почитательство среди должностных лиц, которых в уже гораздо более поздние времена назовут чиновниками. Разумеется, не был исключением и наш 13 век. Вот и прогибался да показывал всю свою максимальную степень преданности и рабского преклонения перед более сильным, наш толстый и спесивый посадник.

– Хватит уже! Лоб расшибёшь – бросил презрительно Климент, – Пошли за нами! И сам пошел, не оборачиваясь в сторону пристани.

– Быстрее заканчиваем погрузку! – отдал он распоряжение и обернулся к подошедшим, – Кто тут за воеводу? Ко мне! – и к нему подбежал пожилой ветеран, представившийся Ратибором.

– Как же ты, братец, до такого сраму-то свою дружину довёл? – укоряюще спросил его Климент.

Воинская рать городка Холм была действительно одета и экипирована в рваньё и выглядела ужасно. В штопаных-перештопанных одёжках и лаптях да с копьями и ещё дедовскими щитами она представляла собою просто жалкое зрелище. Бронька вообще была только у самого воеводы, да ещё парочка старых кольчуг виднелась поверх штопаных зипунов у двух его десятников.

Ратибор смотрел виновато под ноги и молчал.

– Ты вообще в бой-то сам ходил когда? – спросил его Варун, только недавно вынырнув из окружающих усадьбу кустов.

Ратибор поднял голову и в его глазах блеснул огонёк:

– Ратный бой с Литвинами и Тевтонцами вёл. В молодости на половцев тоже довелось хаживать, ну и против чуди да еми стоять приходилось не единожды.

–Во-от! Я же чую служилую кость! –улыбнулся ему уже приветливо Варун.

– Да что сделать-то!? На прокорм ведь даже не выделяется ничего. Так лишь, чтобы только ноги не протянули дают! – махнул сокрушенно рукой воевода, – Крепостица пообветшала, запаса стрел и болтов на самострелы нет. Коней вообще всех уже лишились, теперь даже дозором по окрестностям-то пройти не на чем стало. Распалился уже не на шутку старый служака. Вместо пяти десятков воинов, чтобы южный Новгородский рубеж держать, у меня всего-то под рукой их два десятка осталось. Остальные от такой жизни просто разбежались уже кто куда.

– Всё ясно, Ратибор, – кивнул ему Климент, – Сейчас мы к нашему командиру, как только погрузку закончим, пойдём и ты тоже с нами отправишься. Возьми с собой одного десятника и ещё трёх бойцов, чтобы на малом челне обратно после встречи смогли вернуться. А этих мы, пожалуй, с собой заберем, – и он кивнул в сторону посадника и двух его приближённых, – Тут дело изменой и связью с разбойниками попахивает. Пусть в Новгороде с ними лично разбираются. Захваченных на месте с оружием разбойников казнить клинком! Воины всё-таки были, когда-то. Невместно их вот так на верёвках вешать. Всё, готовимся к отходу!

И на дворе продолжилась суета.

Вниз по реке от места недавней битвы с ватагой Гридня вытягивался большой караван. Три боевых ладьи и четыре больших купеческих судна, медленно ворочая веслами, отгребали от берега. Вперёд дозором ушла малая ладейка с Варуновской разведкой. Сбоку, провожая строй судов, держался челн Холмского воеводы, и уже теперь исполняющего обязанности местного Посадника.

Сотник приставил рупором ладошки ко рту и крикнул:

– Давай, Ратибор! Греби к себе и помни про литвинов! У тебя всего три седмицы в запасе, чтобы успеть приготовиться! Набирай людей в дружину и крепость готовь к осаде. Теперь у тебя достаточно средств, чтобы крепкую полусотню сколотить. Держись, братец! Удачи!

И ладьи, вытянувшись цепочкой, вышли на стрежень реки.

На речном мысе Ловати, в пяти милях от небольшого Новгородского городка Холм, стоял высокий деревянный крест. А на нём проходящим мимо судам бросалась в глаза вощаная табличка:

«Здесь, Обережной и Дозороной Сотнями Великого Новгорода, была уничтожена ватага разбойника Гридня. Были убиты семьдесят пять его злодеев.

В бою с разбойниками погибли и умерли от ран русские ратники:

Иван сын Василия.

Фёдор сын Игната.