Голый край - Антон Пешкин (2021)

Шаман посмотрел на меня, нахмурив брови. В его взгляде читалось понимание, однако того, что я сказала, было недостаточно для удовлетворения жажды мести разгневанных людей.

– Пусть так, – кивнул он. – Значит, ты не признаешь своей вины и остаешься верна духам, оберегающим нас?

– Да, я люблю духов нашей земли.

Хьялдур кивнул и поднялся на ноги.

– Не спешите с гневом, добрые люди, – начал он, прежде чем толпа в очередной раз загорелась яростью. – Я и духи выслушали Майю. Теперь настал черед наших мужей молвить слово. Скажите, воины, что произошло на юге, в речных землях?

Из толпы вперед вышел один из воинов и кивнул в сторону двери нашего дома:

– Позволь отцу Майи говорить за всех нас. Мы скажем, если он солжет, и тогда вина девочки будет доказана родством.

Знахарь снова кивнул и стукнул скипетром по промерзшей земле. Со скрипом открылась дверь. Вышел папа и, обойдя меня и друида, встал перед нами, глядя Хьялдуру в глаза.

– Все начиналось как обычно, – отец начал свой рассказ. Таким мрачным его еще не видела, и было заметно, что эти воспоминания даются ему с трудом, – мы подплывали к речным землям, к деревне, на которую ходим каждый год. Обычно торговцы, что держат эти земли и получают выгоду с судов, ходящих по рекам, просто отдают нам пищу и монеты…

– Но там были не торговцы! – вперед вышел еще один воин с огромной раной на щеке и порванным ухом, перевязанным окровавленной тканью.

– Да, торговцев там не было, – кивнул отец и положил руку на плечо своему боевому товарищу, – и дыма не было. Но были трупы, мертвый на мертвом. Вся деревня была разграблена армией с песчаных земель. Воины, закованные в закатный металл, толпой вырвались из домов. Они ждали нас, сидели в засаде. Когда мы оказались в деревне, стало уже слишком поздно. Воины в металле окружили нас, пронзали копьями и резали мечами, словно скот. Мы защищались как могли, но многие пали в той битве.

– И не всех удалось забрать с поля боя… Храни их духи. – вздохнул третий вояка, выйдя вперед и встав рядом с моим отцом.

– Я говорю правду перед своими друзьями, своими братьями-северянами, – кивнул отец и, садя меня себе на плечи. – Духи Севера не имеют власти на юге. Это земля огня, песка и металла, и покровительства над нами не было. Врагам благоволили их духи, их боги, они дали им металл и удачу. В том не было вины ни моей дочери, ни духов нашего края.

Хьялдур кивнул и три раза ударил скипетром по земле, а затем вышел на несколько шагов вперед, встав между мной с отцом и жителями деревни.

– Добрые люди! – он поднял скипетр в воздух и показал им на меня. – Если вы считаете, что это дитя способно убить взрослого воина, то вы трусы! Так сказали духи, так говорю я! В смертях мужей ваших нет ее вины, но виновна она в том, что спасла деревню!

Люди в толпе стали переглядываться, перешептываться, будто бы не веря тому, что сказал им друид.

– Майя хитростью спасла зерно, и этой зимой никто не умрет от голода! Поход был неудачным, наши мужчины не принесли с собой богатств и еды, и если бы не Майя, – он снова показал на меня посохом, – то деревня вымерла бы еще до последнего снега!

Все молчали. Никто не знал что сказать, что сделать или что подумать. Никто не мог принять того факта, что в смертях столь многих мужчин виноваты не духи, не я, а банальная неудача встречи с более сильным противником. Все было крайне прозаично. О таком не будут слагать легенды, не напишут песни. Люди просто погибли, встретив противника, который превосходил их по силе.